"Василий Иванович Юровских. Синие пташки-пикушки (Лирическое повествование в рассказах) " - читать интересную книгу автора

прибавляется...
Впитывала земля снежницу, и наступал самый трудный промысел.
Уже не оравой, а втроем - старший брат, дружок Осяга и я - вели мы
ловлю пшенично-степных грызунов. Свивали петли из конского волоса и
настораживали мелкие капканы, оставленные нам отцом.
- Добры отцы сусеки и лари хлеба заробили своим семьям, а наш всего и
благословил оружья и капканы, - иногда, отчаявшись, ворчала мама.
Мы, однако, про себя не соглашались с ней. Хлеб мы давно бы съели, а
ружье и капканы кормят нас круглый год.
Нет, не совсем уж и худой наш тятя, пусть сроду не домил так, как
хозяйственные мужики. Всех младших братьев поочередно таскал он с собой по
лесам и болотам. С возрастом они отходили от охоты и остепенялись, а тятя
из всей Микитиной породы остался бродягой-охотником. А мы-то с Кольшей в
тятю по нужде.
...Заготовитель дедушка Яков Иванович отоваривал шкурки сусликов,
хомяков и водных крыс отрубями и даже желто-серым сахаром.
Как-то прибежали к сельповскому амбару, где заготовитель принимал у
нас пушнину, и остолбенели у распахнутой двери. Дедушка доставал из
сундука глиняные пикушки и каждой насвистывал. Синие пташки с красненькими
пятнышками сбоку весело распевали из амбара, и нельзя было отнять глаз от
голосистых игрушек.
Яков Иванович щурился из-под клочкастых сивых бровей, хитро
подглядывал за нами, и густая борода шевелилась улыбкой. Казалось, он не
просто проверяет товар, а испытывает-подзадоривает нас с каким-то умыслом.
- Нам бы, Кольша, - заикнулся я на ухо брату, и он согласно вздохнул.
- Чего же понатащили нынче, охотнички? Сколь хлебушка упасли от
окаянных вредителей? - спохватился Яков Иванович и вынул из бороды
последнюю синюю пташку.
К нашей пушнине дедушка не придирался. Он благоволил к тяте и
частенько грустил, что война оторвала от дела самого заправского
зверолова:
- Ить только горностая по две сотни за зиму сдавал Иван Васильевич.
По две сотни! А шкурочки-то без единой помарочки, белее снега! Первым
сортом на базе шли. Во как!
Мы снимали шкурки без порезов и рвани, обезжиривали начисто. И
заготовитель похваливал нас, а на других ребят хмурился:
- Портят шкурки токо. Думают, война, так она все спишет.
Дедушка для чего-то помусолил палец, вроде бы собирался отсчитать нам
бумажные деньги.
- Молодцы, робятушки, молодцы! А чем отоварить? Есть маленько крупки
пшеничной. Поди, стосковались по хлебному? Ай и чего спрашивать-дразнить!
- Дедушка, а пикушки почем? - осмелел Кольша.
- Пикушки... - Яков Иванович о чем-то задумался, и мы снова оробели.
- На пикушки хватит, робята. Дак голоднешеньки же вы. А потом...
Потом, чо мать-то, Варвара Филипповна, скажет? Вас и меня отругает. Старый
хрен, соблазнил-омманул малолеток. Смотрите, вы добытчики, ваша воля.
- Пикушки! - выдохнули мы с Кольшей, и у дедушки разошлась в улыбке
борода.
Он с эханьем махнул рукой на сундук:
- Ладно, робята! Мне тоже тятька в голодный год заместо пряника