"Леонид Юзефович. Песчаные всадники (Повесть) [B]" - читать интересную книгу автора

читая молитву.
Внезапно кобыла вскинула морду, заржала, и все увидели, как дрогнули
у нее задние ноги, словно незримый всадник с размаху опустился в седло.
Вставая, лама воскликнул:
- Он здесь!
Тотчас один из казаков - коротконогий и длиннорукий, с просторным
плоским лицом - щелкнул затвором винтовки и пошел прямо на толпу. Толпа
зашумела, раздалась надвое. Посередине, как раз напротив Унгерна,
образовался проход шириной шага в три. Казак встал в этом проходе,
повернулся к палатке, вскинул винтовку, прицелился.
Все стихло.
Нагаса быстро подбежал к ламе, сказал с таким расчетом, чтобы тот
услышал, а соседи - нет:
- Не могу глядеть... Лучше глаза закрою!
Но не закрыл, продолжал смотреть.
- Пли! - скомандовал Унгерн.
Хлопнул выстрел, эхо прокатилось, а он, даже не покачнувшись, остался
сидеть все с той же кроткой улыбкой на лице.
- Славен будь, о великий! - крикнул лама, падая на колени перед белой
кобылой.
- Хум, - отозвался нагаса.
И многие подхватили:
- Хум!
Между тем казак, стрелявший в Унгерна, сказал:
- Кто-нибудь идите ко мне!
И снова поднял винтовку. Нагаса встал у него за спиной, зажмурил один
глаз, дабы убедиться, что ствол направлен точно в цель.
- В сердце! - засвидетельствовал он, хлопая себя по левой стороне
груди.
Казак целился прямо в сердце Унгерну. Выстрелив, передернул затвор.
Пустая гильза, кувыркаясь, полетела на землю. Больжи хотел подобрать ее,
но казак оттолкнул его, сам взял гильзу и положил в карман. А Унгерн,
показывая, кому он обязан своим чудесным спасением, покачал на ладони
шелковый мешочек с изображением Саган-Убугуна.
- Кто хочет сам выстрелить в вана? - спросил лама.
Все молчали.
- Кто хочет, пусть выйдет вперед!
Никто не вышел. Казак усмехался, опираясь на винтовку. Суровые чахары
неподвижно стояли справа от палатки, и только русский офицер в блестящих
погонах развлекался тем, что метал нож в коновязный столб - сэргэ, ничуть
не интересуясь происходящим.
- Эжы, не дави так мою руку, мне больно, - тихо вопросил Больжи.
Мать разжала пальцы, отпустила его ладошку, и он рванулся вперед.
Подбежал к ламе, но ничего не мог сказать, лишь тыкал себя пальцем в
грудь.
- Ты смелый мальчик, - проговорил лама, кладя руку ему на плечо. -
Детский глаз остер. Детская душа не знает обмана... Бери ружье, мальчик, и
стреляй!
Посмеиваясь, казак зарядил винтовку. Больжи взял ее и чуть не уронил
- тяжелая. Унгерн что-то крикнул ламе по-русски, тот сказал: