"И.Забелин. Загадки Хаирхана" - читать интересную книгу автора

собой. Со всем этим багажом мы отправились к вертолету, чтобы привести в
порядок найденные бумаги и вообще разобраться в своих впечатлениях.


Глава восьмая,
в которой высказывается первое суждение о найденных бумагах, а
хроноскоп вновь позволяет нам воочию увидеть некоторые события,
происшедшие сорок лет тому назад

Пилот признался нам, что посадил вертолет так далеко от поварни, боясь
повредить какие-нибудь "вещественные доказательства", как он выразился.
Теперь же, после первого обследования, мы решили перебазироваться и
разбить лагерь у тополевой рощи. Поставив палатку и наскоро перекусив, мы,
при живейшем участии пилота и штурмана, занялись раэбором бумаг. Все они
были перепутаны, многие выцвели, стали ломкими, но все-таки успех нашего
предприятия теперь зависел от этих листочков, исписанных неразборчивыми
незнакомыми почерками. Как и все современные люди, с раннего детства
приученные читать и писать, мы подсознательно больше всего и охотнее всего
верили письменным документам, слову. И даже сейчас, обладая первым в мире
хроноскопом, прибором, способным объективнее и точнее воспроизводить
картины прошлого, чем любое письменное свидетельство, неизбежно отражающее
симпатии и антипатии автора,-мы все же засели за бумаги, и не подумав
прибегнуть к помощи своего чудесного аппарата. Очевидно, недооценка
возможностей хроноскопа и заставила нас потратить некоторое количество
времени на совершенно нелепые домыслы.
Пилот и штурман, довольные, что им тоже позволили разбирать бумаги, и
чувствовавшие себя по меньшей мере Шерлок Холмсами, на чем свет стоит
бранили "негодяя" (выражение принадлежит штурману), изрезавшего и
расшвырявшего в непонятном приступе ярости дневники участников экспедиции.
- Занесло лешего! - сказал пилот. - Надо же такому случиться! Уж,
кажется, в такой глуши стоит поварня! Даже оленей чукчи не пасут
поблизости.
- А по-моему, его не занесло,-возразил Березкин.- По-моему, все
произошло в шестнадцатом году, и именно об этой трагической истории хотел
сообщить умирающий Зальцман. Видимо, один из участников экспедиции сошел с
ума и его пришлось...
Березкин не договорил, но мы поняли его. Хаос, царивший в поварне, не
оставлял сомнений, что там побывал буйный помешанный.
- После всего пережитого, - сказал штурман, - всякое, конечно, могло
случиться...
Больше он не бранил "негодяя".
А мне не хотелось соглашаться с Березкиным-именно не хотелось. Я ничего
не мог возразить против его предположения, но самая мысль, что в
экспедиции могло произойти убийство - пусть психически больного,- была мне
крайне неприятна, и я откровенно высказал свою точку зрения.
- Буду рад, если ты окажешься прав, - ответил Березкин.
Разбор старых, выцветших, ломающихся в руках бумаг все-таки требует
определенных навыков, В таких делах я обладал несравнимо большим опытом,
чем Березкин и наши помощники-пилот и штурман. Поэтому постепенно я их
оттеснил на второй план, им пришлось почти все время сидеть сложа руки, а