"Виталий Забирко. Галактический хищник" - читать интересную книгу автора

край) и стал есть. Явно копируя меня. Но получалось у него плохо. Суп
выплескивался не только из ложки, но и изо рта, растекаясь по рукам,
бороде, груди, обливая ноги. Когда он вычерпал весь суп, пожалуй, только
спина осталась не забрызганной.
- Пойди, искупайся, - посоветовал я, собирая посуду.
Тхэн и не подумал пошевелиться. Но когда я понес грязную посуду к
реке, он встал и, покачиваясь, неуверенно двинулся за мной. Словно никогда
до этого не ходил.
Я вымыл посуду и снова посоветовал ему искупаться. И опять он никак
не отреагировал на мои слова. Стоял и молча наблюдал за мной. При этом я
заметил, что радужки у него намертво застыли посреди глазных яблок, и если
ему нужно было куда-то посмотреть, он поворачивал голову. Словно андроид с
жестко установленными фотоэлементами.
Я включил насос и окатил Тхэна водой из шланга. Он пошатнулся и чуть
было не упал. Но не от неожиданности - он даже глаз не закрыл, когда в них
попала струя. Просто напор воды нарушил его равновесие.
Мне очень хотелось забраться в палатку, чтобы хоть одну ночь
выспаться по-человечески, но я пересилил себя и, как обычно, расстелил
спальник на земле. И, так как заговаривать насекомых в эту ночь было
некому, опрыскал все вокруг репеллентом. Вернувшиеся в сумерках с пастбища
долгоносы жалобно заскулили и, недовольно взбрыкивая, ушли в ночь.
"Как бы не разбежались", - подумал я. Впрочем, кажется, теперь это не
имело никакого значения.
Приняв две таблетки тониспада, я лег на спальник вверх лицом. Так
лучше всего было наблюдать за Тхэном и не упускать его из виду.
Тхэн долго стоял метрах в пяти от меня, четким силуэтом вырисовываясь
на фоне звезд, но затем все-таки сел. Спиной к реке, лицом ко мне. Как
видно, вести сегодня переговоры с Колдуном он не собирался.
Две таблетки тониспада позволяли отдыхать, не закрывая глаз. Я словно
раздвоился. Почти весь мозг спал, бодрствовала лишь та его часть, которая
еще в реликтовые времена среднего карбона заставила моих земноводных
пращуров в поисках спасения от хищников выбраться из воды и утвердиться на
суше, а потом весь последующий эволюционный период охраняла от
исчезновения. Я знал, что сплю, но одновременно с этим видел над собой
звезды, реку в ногах, колышущуюся от ветра траву и застывшую черную тень
моего проводника. Чувство опасности необыкновенно обострилось и будило меня
даже от неслышного пролета одиночных ночных насекомых, изредка с дури
залетавших в опрысканную репеллентом зону. Но потом сознание затуманилось,
и впервые на Пирене я увидел сон.
Я сидел в утлой лодке на корме, а на ее носу стоял Колдун хакусинов и
сверлил мой мозг тяжелым недобрым взглядом.
- Что ты сделал с Тхэном? - жестко спросил он, и в моей голове
вспыхнула разрастающаяся точка боли.
- Я не трогал Тхэна, - ответил я, но не услышал своего голоса.
Не услышал его и Колдун.
- Не молчи, темный человек, - продолжал жечь словами мой мозг Колдун,
раздувая огонек боли. - Не прячься от меня. Я знаю, что ты меня слышишь.
- Твой Тхэн заболел! - беззвучно закричал я. - И я здесь ни при чем!
- Так что ты сделал с Тхэном? Почему я его не чувствую?! - терзал
меня Колдун.