"Виталий Забирко. Камень слова" - читать интересную книгу автора

уяснить: что противозаконного вы усматриваете в таком контакте?
По застывшему лицу Ткачика он понял, что сморозил глупость.
Противозаконного в контакте действительно ничего не было, если не считать,
что он проводился без согласия аборигена. Впрочем, и это неверно. Согласие
пикьюфи получить как раз нетрудно: его общественное сознание,
ориентированное исключительно на безапелляционное выполнение требований
извне и полное подавление личных желаний, просто не могло ни в чём
отказать. Из него наоборот практически невозможно выдавить "нет". Правда и
извне желать что-либо было некому до появления на планете людей... Поэтому
оставалась только этическая сторона контакта, когда для "беседы" необходимо
"подпоить" аборигена...
- Видите ли... - натужно стал выдавливать из себя Ткачик, смотря мимо
Волошина сразу поскучневшим взглядом. - Как вам сказать...
- Не надо. Извините. Я понял.
Ткачик кисло усмехнулся.
- Ну и ладненько...
Берзен отстранённо смотрел сквозь сизый экран на аборигена.
Размеренно качая ногой, он постукивал по подлокотнику кончиками пальцев,
словно это "ладненько..." его не касалось.


5

- Здравствуй, Лев.
Волошин вздрогнул и обернулся от стола. В дверях его комнаты стояла
Томановски и смотрела на него своими тёмными бездонными глазами.
- Здравствуй, - улыбнулся он.
И она оттаяла, глаза вспыхнули и осветились.
- Я тебя весь день искал. Уж подумал... - он прикусил язык, с
которого чуть не сорвалось: "...исчезла, как тогда".
Но Статиша поняла. Глаза потухли, плечи опустились. Понимала она его,
как никто. Больше, чем с полуслова. И не надо было искать причин, почему
она тогда ушла. Они оба их знали. Чувствовала Статиша его двойственность,
его странную любовь: то он полностью и безраздельно с ней, а через
мгновение - уже далеко, в себе, и ничего ему не надо, и всё для него обуза
и помеха, в том числе и её любовь.
Волошин вскочил с места, подошёл к Статише, обнял.
- Как мне без тебя было плохо эти годы... - хрипло выдавил он. И это
было искренне, и Статиша вновь оттаяла.
- Ну-ну, подхалим, - мягко высвободилась она. - Ты почему не пришёл в
лабораторию на сеанс прямого контакта с эховым сознанием пикьюфи?
- Как? - изумился Волошин. - Ведь ещё только... - И тут же понял,
что, заработавшись, совсем забыл об эксперименте. Впрочем, подвели его и
биочасы, так и не перестроенные на время Нирваны.
- Н-да... - сконфуженно промямлил он. - Что-то я совсем рассеянным
стал. Неудобно получилось - ведь сам напросился...
- А результаты, - заметила Статиша, - между прочим, весьма
любопытные.
Волошин вскинул брови.
Статиша посмотрела на него. Её глаза вдруг стали темнеть,