"Павел Архипович Загребельный. Южный комфорт" - читать интересную книгу автора

здравого смысла.
Мальвина вспоминалась помимо воли, хоть сегодня и не следовало бы. Снова
станешь жалеть себя, а этого Твердохлеб не любил. К тому же необходимо
было настроиться на твердость и непоколебимость. Сказать Нечиталюку все,
что он о нем думает. Если придется, то сказать даже самому Савочке. Потому
что главное - это истина и справедливость, справедливость и истина.
Нечиталюк в отдел не явился. Умел исчезать, когда нужно. Не было и
Савочки. Твердохлеб поскрипел дверью и к тому, и к другому, но спрашивать
никого не хотел. Смешно жаловаться на Нечиталюка, еще смешнее
расспрашивать, куда он завеялся. Нечиталюк мог бросить все на свете и
помчаться куда-нибудь на обед, на именины, на рюмку, на хвост селедки,
сидеть там и разглагольствовать. Отказаться от хорошего обеда и славной
компании ради ненаписанного протокола или еще одной "бомаги"? Что более
важно для человека - закон или хлеб? Я реалист, а посему утверждаю: хлеб
всему голова!
Сегодня и Твердохлеба подмывало махнуть куда-нибудь, плюнуть на все,
спрятаться. Где, куда? От себя не убежишь.
Сел за стол в своей комнатке, бессильно свесил руки. Ни мысли, ни жеста. В
дверь заглянул Триер. Так Нечиталюк (он всем давал прозвища) окрестил их
молодого работника, который устроился на работу по звонку к Савочке. Имел
где-то в сферах влиятельного папашу, а потому после юридического не поехал
укреплять законность в глубинах республики, а зацепился здесь. В дипломе
были сплошные тройки, оттого и прозван Триером.
- Ну! - бодро крикнул он Твердохлебу. - Как там профессура? Уже пищит у
тебя?
- Ты б у меня запищал, ох, запищал бы! - пообещал ему Твердохлеб. - Твое
счастье, что не попал ко мне в руки.
- Да ты что, сдурел? Что с тобой? Ну, даешь!
- Закрой двери с той стороны! - тихо сказал Твердохлеб.
- Пойду скажу Луноходу, что у нас еще один псих появился!
- Пойди, пойди, да только он ведь не услышит, глухой.
- А я ему напишу.
- Катись от меня и пиши хоть на спине у Савочки! - закричал Твердохлеб,
выскакивая из-за стола.
Триер убежал, разнося весть о том, что с Твердохлебом несчастье.
Может быть, именно этот панический крик и породил наконец Нечиталюка. Он
появился в отделе после обеда и лучился такой наивностью и чистотой, как
первый день сотворения мира.
Однако Твердохлеба не растрогала эта наивность. Не дав Нечиталюку ни
единого шанса выкрутиться, он прижал его всей тяжестью своего гнева и
отчаяния:
- Что ты мне подсунул? Как назвать это свинство? Я тебе кто - мальчишка?
- Старик, все намного сложнее, - пробормотал Нечиталюк.
- Что? Что сложнее? Если тут замешаны интриганы, почему мы должны им
способствовать? Кто этот Масляк - подставное лицо или ученый карьерист?
Кто за ним стоит, и при чем тут мы?
- Я уже доложил Савочке, что за дело взялся ты.
- Какое дело? Не за что ведь браться!
- И Савочка взял дело под особый контроль.
Твердохлеб слишком хорошо знал эти уловки Нечиталюка.