"Валерий Замыслов. Иван Болотников (Исторический роман) " - читать интересную книгу автора

бродяжил, кормился христовым именем, а засим в Варницкий монастырь
постригся1, где в малых летах жил великий чудотворец Сергий Радонежский. Да
и там не нашел я покоя и утешения. Сердце мое было полно горечи и
страданий. Чем доле пребывал я средь монастырской братии, тем более роптала
душа моя. Оскудели святыни благочестием. В кельи женки и девки приходят,
творят блуд. Монахи и попы пьянствуют, в храмах дерутся меж собой. Кругом
блуд, скверна и чревоугодие.
Многие годы скорбела душа моя: в миру - неправды, в святынях -
богохульство великое. Где бренное тело успокоить, где господу без
прегрешений взмолиться? Принял на себя епитимью2, надел вериги и весь год
усердно в постах и молитвах служил богу. Взывал к всемогущему: "Наставь,
царь небесный, укажи путь истинный!" И тогда явился ко мне создатель и тихо
молвил: "Ступай в пустынь, Назарий. Молись там за мир греховодный. Там ты
найдешь покой и спасение". И я пошел немедля. Набрел на сей остров,
поставил скит и начал молиться богу. Здесь я нашел душе утешенье.
Старец умолк и устало опустился на ложе.
- Отдохну, молодшие. Отвык я помногу глаголить.
Иванка и Васюта вышли из избушки, встали на крыльце. Дождь все лил,
прибивая к земле разнотравье поляны. Васюта с почтением в голосе молвил:
- Горька жизнь у старца, и путь его праведен. Великий богомолец! Будь
я на месте патриарха, огласил бы Назария святым угодником. У него вся жизнь
- епитимья.
Однако Болотников его восторга не разделил.
- Слаб Назарий. Все его били, а он терпел. Нет, я волю свою на молитвы
и вериги не променяю. Нельзя нам, друже, со смирением под господским кнутом
ходить.
- Вот ты каков, - хмыкнул Васюта, - старцу об этом не сказывай.
Обидишь Назария.
Иванка ничего ему не ответил, но после вступил с Назарием в спор.
- А что же ты, старче, обидчику своему простил? Он девушку твою
осрамил, из пистоля тебя поранил, а ты за его злодеяния - в чернецы. Пошто
смирился?
- Не простил, сыне. Но божия заповедь глаголит - не убий. Все от
господа, и я покорился его повелению.
- Покориться злу и неправде?
- Зло не от бога - от темноты людской. Ежели бы все ведали и с
молитвой выполняли божии заповеди, то не стало бы зла и насилия, а все люди
были братьями.
- Но когда то будет?
- Не ведаю, сыне, - глухо отозвался скитник. - Поди, никогда. Человек
греховен, властолюбив и злокорыстен.
- Вот видишь, старче! А ты призываешь к смирению. Но ужель всю жизнь
уповать на одну молитву?
- Токмо в службе создателю спасение человека.
- А богатеи пусть насилуют и отправляют на плаху?
- Они покаются в своих грехах, но кары божией им не миновать.
- Да что нам от их покаяния! Возрадоваться каре божьей на том свете?
Не велика утеха. Нам радость здесь нужна, на земле.
- В чем радость свою видишь, сыне?
- Чтоб вольным быть, старче. И чтоб ниву пахать на себя, а не боярину.