"Валерий Замыслов. Огнем и мечем ("Иван Болотников" #2) " - читать интересную книгу автораже, недоумок, как лить медь колокольную. Взирай!
Сам становился к топке, заполнял формы, подсыпал золы, чтоб не было угару... Черный, закоптелый возвращался в избу. Малость отдохнув и перекусив, лез в баню. И всегда брал с собой Илейку. Вручал пасынку жаркий распаренный веник, весело восклицал: - Лупи, Илейка, хлещи во всю мочь! Выходил из бани красный, разомлевший, пышущий здоровьем. Повечеряв с Ульяной и помолившись богу, тотчас ложился на лавку, раскинув вдоль простенка длинное могучее тело. Чуть свет поднимался, снедал - и вновь в Литейную избу. Случалось, брал Илейку с собой. - Тебе уж десятый годок. Мужик! Приглядывайся, авось добрым литейцом будешь. Но в плавильню Илейке не хотелось: дым, копоть, жара. То ли дело по слободе бегать! Отчим досадливо вздыхал: - Чую, не по душе тебе литейное дело. Худо, Илейка. Не мово ты корня - Вавилкина. Тот всю жизнь баклуши бил. Ульяна нагуляла сына "без венца". Сама - девка на загляденье, а Вавилка - и того краше. Статный, веселый, кудрявый. Сколь девок по Вавилке сохли, сколь сердец истомилось! Вот и Ульяну детинушка захороводил. Погулял в цветень, обабил - и к другой красавушке подался. Ульяна в слезы, но где там. "Я с тобой под венец не собирался, сама прилипла". Погорюнилась, погорюнилась, да так и отступилась: Вавилку ни слезами, ни божьим словом не устыдишь, знай колобродит. Великий в избу зашел. - Девка ты, чу, добрая. К рукоделью мастерица, в стряпне горазда. Выходи за меня. Авось не хуже людей проживем. Сына же твово не обижу. Не обидел! Худым словом не попрекнул. На одно лишь сетовал: - Вижу, не быть тебе, Илейка, колокольным мастером. А ремесло бы доброе, людям нравное... Не ведаю, к какому мастеру отдать. Может, к кожевнику? Но ни к кожевнику, ни к кузнецу, ни к хамовнику Илейку не тянуло. Манили же его ребячьи потехи и гульбища, где любил верховодить. "Ватаманил" не только с озорством, но и с дерзостью. Посадчане нет-нет да и пожалуются Коровину. А тут как-то боярский сын, мелкопоместный дворянишко Сумин Кравков на коне подъехал. - Уйми свово мальца, Ванька! В бочку со смольем факел кинул. Едва хоромы не спалил, абатур! Намедни же на Оке сеть поставил, так околотень твой и тут напаскудил, всю рыбу выпустил. - Это как? - откровенно полюбопытствовал отчим. - Да так! - бушевал Кравков. - Мырнул под сеть и ножом полоснул. Да кабы в одном месте. Весь невод изрезал, поганец! - Нешто один управился? - С огольцами. У твово абатура цела артель пакостников. Дело ли, Ванька? Твой дьяволенок всему Мурому осточертел! - Ну ты уж молвишь, Сумин. "Всему Мурому". Малец от горшка два вершка. Глянь на него - ни росту, ни силенки. Ему ль атаманить? Навет, - защищал пасынка Коровин. |
|
|