"Валерий Замыслов. Огнем и мечем ("Иван Болотников" #2) " - читать интересную книгу автора

же...
- Буде, буде! - закричал Василий Иванович. - Где оный крамольник?
- В Пытошную сволокли, государь.
- Сам приду пытать лиходея. Мало своих смутьянов, так с рубежа
подсылают. Вот те и Жигмонд*. А не он ли в Сейме о мире кукарекал, облыжник!
______________
* Жигмонд - король Сигизмунд.


Застенок Константино-Еленинской башни.
Польский лазутчик висит на дыбе. Ведет распросные речи царь Василий
Иванович.
- Сказывай, кому воровские письма на Москве передал?
Лазутчик молчит. Шуйский кивает палачу; тот берет кнут и с оттяжкой,
просекая кожу, стегает узника.
Стон, крик, свист кнута.
- Сказывай, вор!
Узник - нем.
- Клещами рви! Ломай ребра! - кричит Шуйский.
Кат вынимает из жаратки раскаленные добела длинные клещи, подступает к
узнику, рвет белое тело.
Лазутчик корчится, не выдерживая боли, кричит:
- Будет!.. Все скажу!
Называет слободы, имена посадских. Тощий узколобый подьячий в киндячном
сукмане, усердно скрипя пером, заносит крамольников на лист бумаги.
Царь поднимается с табурета и, в сопровождении стрельцов, отправляется
во дворец.
День теплый, погожий, солнце бьет в глаза. Шуйский подслеповато
щурится, прячет маленькие глаза за стоячий козырь кафтана. Но козырь не
спасает, больные глаза слезятся.
"Надо бы в карете ехать", - сокрушается Шуйский, прячась за широкие
спины стрельцов.
В спальных покоях дворца душно; круглая изразцовая печь пышет жаром.
Василий Иванович любит тепло, но тут разгневался, истопников вздрючил:
- Пошто так калите, недоумки!
Истопники оробело тычутся на колени.
- Трое ден мочило, великий государь. Поостыли покои, вот мы и порадели.
- Прогоню за экое раденье!.. Окна, окна-то хоть откройте!
Прилег на постель; щуплое тело утонуло в лебяжьих перинах. Но сон не
морил, в голове дела державные.
"Неймется Жигмонду! Пакостник. Одного Самозванца напустил, ныне другого
на трон метит. И кого ж наущает? То был беглый монах, а ныне? Уж не Мишка ли
Молчанов, этот прелюбодей и чернокнижник, на царскую корону замахивается? От
него да от Гришки Шаховского гиль по Руси идет. Северские и польские города
заворовали, мужики комарицкие. Мало их вешали да били. Своевольцы!.. Да и в
самой Престольной смутьянов пруд пруди. Царь-де не тот, не истинный.
Боярский царь-де. Вон как намедни один из посадских в Пытошной вякнул: "Не
признает тебя народ, Василий Шуйский. Ты не миру, а боярам крест целовал. Не
будет от тебя люду послабленья, не люб ты Руси".
Крамольник! На кол бунтовщика посадили, а он и с кола орет: "Гони, люд