"Герман Леонидович Занадворов. Дневник расстрелянного " - читать интересную книгу автора

как высшая раса). Все люди не стоят вашей подметки. Если хочешь жрать
больше, убей больше людей. Хочешь носить лишний костюм - уничтожь жидов и т.
д. И тут же "социализм", "рыцарство", "цивилизация против монголов" и т. д.
для потребы более совестливых...
Вот кое-что из вопросов.
А что касается литературы, мы оказались слепыми котятами, книжными
художниками.
И поверь... Но к черту выводы. Жаль, что мы не можем сейчас сесть за
стакан вина и потолковать, и покурить! И помечтать, каким будет тот мир,
ради которого все делается.
Жаль, что мы того не увидим. Ну что ж, не мы первые так.
Пора спешить, дружище! Давай обниму и пожму лапу. Будь здоров, живи и
пиши побеспощаднее. Что касается меня - если будет жива, записи тебе
передаст Маруся.
Герман
Вильховая. 19/VII-1942.

Дневник

[1942 г. Май - июнь]
7 мая 1942 г.
Марусина{3} родичка Лида зимой вышла замуж за пленного Сашка. Перед
свадьбой спрашивали: "Кто? Неужели пленный?"
- Пленный. А пленные разве не люди?
На уговоры отказать ему отвечала:
- Справим свадьбу, а там - что будет.
Он до этого говорил:
- Женюсь. Только пусть она раньше скажет, что ко мне в Ярославль
поедет. Нас там узнают сразу. Вот женщины, правду говорят, быстрее
перестраиваются. Они как-то с немцами ближе. Смотришь, идет панка панкой.
Только по кацовке и отличишь.
Вместе с другими пленными его забрали месяц назад в гестапо. В
воскресенье пришел: "Утек я". В понедельник только встал, умылся - явились
полицаи (оказывается, соседка чуть свет побежала, донесла. Основание: моих
нету - и его пусть не будет). Арестовали. Сашка и Лиду увезли в район.
С 1 мая объявление: "Запрещается светить по вечерам и устраивать
веселья".
Вчера весь вечер пели за рекой - там было все сельское начальство.
Свадьба. Светит везде, даже в управе.
8 мая 1942 г.
Тепло. Даже сквозь стекла слышно: жужжат пчелы. Над речкою зеленой
дымкой покрываются вербы. Сегодня куковала кукушка - "зозуля" по-украински.
И на огороде по озими ветер уже отливает волны. Заканчиваются работы на
огородах. Маруся уже который день копает в лесу "улички" - хочет садить
кукурузу. Приходит, вытягивается без сил.
Я домовничаю, почти одиночествую. Выполняю посильную работу: кормлю
поросят, кур, мотаю нитки на клубки.
Что-то очень паршиво. Нет сил. Устал от всего. Хочется и не хочется
видеть людей. Соскучился о них, а в то же время так легче. Трудно молчать,
поддакивать, даже когда хотелось бы дать в морду.