"Альберт Зарипов. Прощай, мое мужество" - читать интересную книгу автора

восходящей траектории ушли бы дальше в чисто поле. Винторез бы при этом
продолжал лежать на коленях и звук от щелчков затвора вряд-ли бы кто услышал
во всеобщем грохоте несущегося армейского грузовика и только отверстие
калибра 9 миллиметров доказывало бы об умышленной порче автотранспортного
средства. Но водитель при этом мог от неожиданности потерять управление и
тогда бы пострадали мирные пассажиры, которые в данную минуту, высунувшись в
проход, с любопытством наблюдали как наши солдаты спешно снаряжают
автоматные магазины.
Но лучше всех пассажиров нас мог наблюдать водитель. Видел он и меня,
ведь мы знали друг друга в лицо и испытывали взаимную "симпатию".
Направляясь на службу к восьми утра, я постоянно садился на этот автобус и
при выходе каждый раз демонстрировал свое афганское удостоверение в
развернутом виде. Ну а поздними вечерами, когда я один стоял на остановке и
рядом не было выгодных для водителя клиентов, то теперь он полностью
игнорировал меня как пассажира.
Но если раньше, проезжая мимо, Толстопуз довольно ухмылялся, то теперь
его трескавшаяся от жира физиономия пыталась сохранять напускное равнодушие.
Однако бегавшие за узенькими щелками беспокойненькие глазки указывали, что
это спокойствие лишь показное.
Я неожиданно перестал снаряжать остальные магазины и почти
демонстративно отсоединил первый магазин от винтовки. (Ведь за оружием нужен
постоянный уход...) Затем озабоченно вынув три патрона из магазина, я нажал
большим пальцем на оставшиеся внутри патроны, как бы проверяя
работоспособность пружины. (Да еще перед таким важным заданием...) Потом я
также медленно вставил вынутые патроны обратно в магазин и сымитировал
пристегивание магазина к оружию. (О, это так несложно...) Я вставил магазин
передней частью в гнездо Винтореза, но заднюю попридержал, а потому щелчка
не последовало и магазин оказался лишь полувставленным. (Попробуйте при
случае! У вас обязательно получится...) После этого я также медленно и
напоказ снял предохранитель и с истинным удовольствием передернул затвор
винтовки. Затворная рама клацнула вхолостую, но патрон так и не попал в
патронник. Винторез со снятым предохранителем продолжал лежать у меня на
коленях и ствол был направлен на уже заметное брюшко водителя. И теперь мне
доставляло "райское наслаждение" наблюдать за Толстопузом, ну разумеется
криво ухмыляясь и степенно снаряжая оставшиеся магазины... Но большую
радость я испытывал при периодическом поглаживании черного ствола оружия.
Голубой автобус резко дергался влево, но затем притормаживал и вновь
пристраивался за нашим "Уралом".Это Толстопуз несколько раз пытался пойти на
обгон нашей колонны, но встречный поток машин заставлял его вернуться на
свое прежнее место.
- "А глаза у него добрые-предобрые." - крикнул мне Алексей
заключительную фразу из анекдота, в котором самый человечный человек точил
свой ножичек на камне и ласково поглядывал на проходящих мимо ребятишек.
- Ну да, доставляю себе моральное удовольствие и держу этого чудака на
мушке. - Довольно ответил я. - Попался бы он мне где-нибудь в Ичкерии, я бы
ему показал, как нам эти льготы даются.
- Да этого уже ничем не исправишь. - Сказал Петраков. - Вон какое брюхо
отъел.
- Ничего. Я бы научил бы его Родину любить. Во, гад, все-таки обогнал
нас!