"Альберт Зарипов. Прощай, мое мужество" - читать интересную книгу автора

Петраков только недоуменно или безразлично пожал плечами. Он жил в
Аксае и каждый вечер ездил домой на служебном автобусе и не понимал тех
офицеров части, которым приходилось добираться до Ростова на рейсовых
автобусах из Новочеркасска. На трассе напротив нашей части была построена
автобусная остановка, на которой мы дожидались маршрутного автобуса.
Большинство офицеров нашей части прошли Афганистан, Карабах и Южную Осетию,
а потому на основании тех небольших льгот предпочитали ездить бесплатно на
рейсовых автобусах. Однако водители рейса Новочеркасск-Ростов были,
наверное, самыми куркулистыми баранкокрутами и постоянно требовали
оплачивать проезд, утверждая, что наше Министерство Обороны и даже все
государство не компенсируют никогда их затраты на перевозку военнослужащих.
Наше правительство, как эталон прижимистости и скупости, уже приноровившееся
постоянно задерживать зарплату военнослужащим, вряд ли раскошелилось бы на
компенсацию затрат автотранспортных предприятий на перевозку солдат и
офицеров. Если водители других автобусов как-то не особо обращали внимание
на бесплатных пассажиров в форме, то водители этого маршрута были самыми
жадными и вредными. Они уже приучили офицеров из соседней бригады связи
оплачивать проезд и пытались проделать то же самое с нашими ветеранами,
которые по доброте душевной и из-за отсутствия зарплаты вежливо и культурно
увещевали водителей в их неправоте.
Ну а наши солдаты, не отягощенные высокой культурой и не желавшие идти
пешком пару километров по трассе, заслышав отказ водителя выпустить их на
нужной остановке, начинали попросту выламывать двери ногами. Некоторые
подзагулявшие дембеля даже умудрялись иногда "уговорить" водителя свернуть с
трассы, заехать на территорию бригады, чтобы затем с гордым видом сойти из
автобуса прямо на крыльцо казармы. Это считалось особым шиком... Правда
спустя несколько минут после отъезда междугороднего "такси" в казарму
прибегал дежурный по части и пытался вычислить обнаглевших старослужащих,
которые средь бела обычно воскресного дня подъезжают к казарме на рейсовом
автобусе. Часто эти поиски были безуспешными и такие истории изредка грели
наши сердца, когда мы поздним зимним вечером стояли на остановке и
наблюдали, как сияющий голубизной автобус равнодушно проносится мимо нас.
Но чаще всего в такие минуты мы выражали свое неудовольствие отборным
русским матом по поводу самого водителя, его родни и автотранспортного
начальства, заканчивая выражениями "благодарности" в адрес далекой
Туретчины, где был собран этот автобус.
Жившие в Ростове командиры групп даже подумывали о том, как бы провести
тактико-специальные учения вблизи этой остановки, когда можно было бы из
бесшумного оружия пострелять по колесам и двигателям намеренно не
остановившихся автобусов. Но иногда было жалко пассажиров битком набитого
автобуса, но чаще районы учений выбирались за сорок-пятьдесят километров от
части... Из-за чего нам только и оставалось скрежетать зубами от бессильной
ярости.
А сейчас самый вредный водитель по прозвищу ТОлстопуз на своем турецком
"Мерседесе" пристроился за нашим грузовиком и находился от нас в каких-то
трех метрах.
Автобус и грузовик шли на одинаково большой скорости и я мог бы
наверняка несколькими выстрелами из своей бесшумной винтовки разбить фару на
крыше автобуса или же левое боковое зеркало. Еще можно было бы прострелить
лобовое стекло перед водителем. И при всех этих случаях все пули по