"Алексей Зарубин. Маяк на Сариссе (Песни забытых миров) " - читать интересную книгу автора Солнце перекатилось на закатную половину, снова застучали подковы.
Возвращались кавалеры. Одна за другой проехали две телеги. Скрип колес и щелчки кнута сменились тишиной. Смеркалось, когда она выбралась на дорогу. Первые шаги дались с трудом, ноги ныли, спину ломило, но вскоре размялась и быстрым шагом пошла в сторону реки. К переправе добралась ночью. Масляные светильники в плошках болтались на столбах у парома, сам паромщик отдыхал в трактире. Зенобия, присев на скамейку у колодца, всматривалась в тени, мелькающие в окнах трактира, и гадала: здесь старьевщик или на постоялом дворе? Из пристройки к трактиру выскочила немолодая женщина и опрокинула ведро в канаву. Зенобия негромко окликнула ее, спросила, остановился ли у них человек с седой бородой, но в ответ услышала брань. Дверь трактира распахнулась, вышли двое: один высокий и широкоплечий, а второй пониже да еще опирался на посох. Свет бил им в спину, и лиц не было видно, однако ее, кажется, увидели, потому что высокий хмыкнул и сказал: - Смотри, не тебя ли молодая жена со скалкой подкарауливает? - Это твоя сестра ждет клиента... - начал было второй мужчина, но осекся. - Эй, девушка, я же тебя видел недавно. Глаза Зенобии привыкли к свету, и она разглядела бороду старьевщика. Стены амбара - из камня, тяжелая дверь заперта снаружи. От дерюги, брошенной поверх соломы, несло кислой вонью и дымом. Дурно пахло и ведро, оставленное для отхожих нужд. Груды старого железа - связки треснувших и стертых подков, разбитые плуги и бороны, дырявые корыта и поилки для вьюков, Тлеющие угли в жаровне быстро прогорали. Зенобия согрела ладони и залезла под старые тряпки. Идти к угольной загородке у стены не было сил. Три дня назад, когда она увидела старьевщика, то решила, что он позаботится о ней. Старый Роппо выслушал сбивчивый рассказ и пробормотал: "Доигралась, старая интриганка". Высокий мужчина оглянулся на трактир, посмотрел на дорогу и сказал: - Что мы тут стоим? Ей отдохнуть надо, устала с дороги, наверное. Старьевщик взял Зенобию за локоть и повел вслед за высоким вверх по переулку. Они прошли мимо постоялого двора. - Куда мы идем? - робко спросила она. - К этому доброму человеку, - ответил Роппо. - У него здесь кузня неподалеку и дом. Идти пришлось долго. За последними домами тропа спустилась к реке, и там, у воды, темнело несколько строений. Высокий постоял, прислушиваясь, не идет ли кто за ними, зазвенел ключами. Пока Зенобия утоляла голод ломтем хлеба и куском сыра, кузнец и старьевщик о чем-то шептались. Потом хозяин растопил очаг, подсел к ней и стал задавать вопросы. Она рассказала, как ее устраивали на работу в замок и кто помогал. Ее спросили, почему закрыта лавка мастера мореходных дел. Услышав, что мастер собрался на покой, кузнец мрачно покосился на Роппо. У старьевщика задергалось веко. - За Керопа ручаюсь, - хрипло сказал он. - Если протекло, то из замка. - Болтливые сучьи потроха! - прошипел кузнец. - С ней что делать? - Река рядом, - пожал плечами старьевщик. - А то начнет говорить... - Я не буду говорить... |
|
|