"Яна Завацкая. Дороги (Часть 2, Война с сагонами) ("Квиринские истории")" - читать интересную книгу автора

отдались на волю города, и он нес нас по волнам, и маленькие девочки,
замирая, глядели на Ильгет - принцессу, белую королеву, и на ее короля с еще
не зажившим шрамом от ожога на левой щеке. Вся Коринта узнала о случившемся
, и вобрала в себя их счастье так, как вбирает все счастье и горе своих
неразумных детей.

Ильгет первой ступила в холл - сразу же зажглись светильники под
потолком, и пол, и стены - все засияло, заблестело, отражаясь и
переотражаясь в многочисленных зеркалах.
- Вот мы и дома, - тихо сказал Арнис, - ты устала, маленькая?
- Не знаю даже, - ответила Ильгет растерянно, - с одной стороны, вроде
не с чего, с другой... как-то слишком много всего.
- Ты есть хочешь?
- Нет, ведь ужинали в кафе... а ты?
- И я не хочу.
- Неужели это правда? - спросила Ильгет, - неужели мы теперь с тобой
всегда будем вместе? Будем жить вместе? Просыпаться и видеть друг друга...
ну пусть только между акциями... Да хотя бы только до осени. Это же целая
вечность!
- Знаешь, я сам в это не верю.
- А я до сих пор, хоть и понимала это, но как-то так... отвлеченно. И
вот теперь. Ты - мой муж. Это правда!
- Правда, Иль, - кивнул Арнис. Подошел к ней, коснулся ее плеч, глядя в
глаза, - правда, мое солнце.
- Даже если кто-нибудь из нас осенью погибнет, даже если мы проживем
только эти три месяца - это и то будет уже слишком много... слишком щедро, -
прошептала Ильгет. Арнис поцеловал ее. Это было так же, как в первый раз, на
Визаре, только дольше продолжалось.
Арнис смотрел в глаза Ильгет. Мир медленно возвращался на свое место.
- Иль, - спросил он тихо, - тебе страшно?
Она неловко кивнула, отвела взгляд.
- Не бойся,Иль, пойдем. Не бойся, все будет хорошо, поверь мне. Пойдем,
ведь уже почти полночь.

... В этом совсем нет ничего страшного. И пошлого ничего нет, и
грязного. Ведь когда первые люди жили в Раю, до грехопадения - они были
наги, и совсем не замечали этого. А мы сейчас чисты, как они.
Разве, Иль, я не видел тебя обнаженной? Я знаю твое тело лучше, чем
собственное, лучше, чем ты его знаешь. Так уж у нас получилось. Я все помню,
каждый твой шрамик помню, каждую рану. А эти точки - они не болят теперь?
Совсем нет? Иногда понятно, но вот сейчас ведь совсем не больно? Я все-таки
буду осторожен. Да и ты ведь меня видела всяким, верно? Разве мы от этого
становимся хуже, оттого, что нет одежды?
Я знаю, Иль, почему ты боишься, я все понимаю. Понимаю, почему так
сжалось твое тело, почему плечики поникли, съежились, будто пытаясь защитить
грудь. Но не бойся, Иль, ведь я совсем другой, ведь я люблю тебя, моя
драгоценная, моя радость, разве я могу причинить тебе боль? Солнышко мое, ну
давай, я возьму тебя на руки. Просто вот так возьму, а помнишь, как я тащил
тебя на Визаре? Да нет, нисколько не тяжело. И тогда было не тяжело, и
сейчас. Только страшно было, я так боялся, что не донесу, что ты умрешь.