"Юрий Завражный. Забыть адмирала! " - читать интересную книгу автора

Любимова-Ростовского, стоявшую на якоре неподалеку. Этот несколько странный
"военный подвиг", совершенный еще до прихода "Virago", а стало быть, до
известия об официальном объявлении войны, вызвал удивление и непонимание
даже у союзников-французов.
Сложно сказать, что руководило действиями обоих адмиралов, которые при
первом же ветре не бросились в погоню. Перехватив "Аврору", они существенно
облегчили бы свою задачу. Но вместо этого они продолжали напряженно спорить
относительно тактики предстоящих действий, поскольку точных инструкций от
Адмиралтейства не было. И - о, эта идущая из глубины веков плохо скрытая
вражда англичан и французов, их нежелание понять друг друга и хоть в чем-то
уступить! Она то выплескивается в Тридцатилетнюю войну, то прячется на самое
дно, как накануне Крымской, но ее отголоски легко увидеть даже в наши дни...
Увы, не отличалась взаимопониманием союзная эскадра, хоть и хвасталась
таковым в прессе. Французов коробил факт, что главнокомандующим является
британец, а английская часть эскадры в адрес французов постоянно по этому
поводу злословила. Противостояние по принципу "сам дурак" усиливалось еще и
беспокойством за государственную принадлежность будущих завоеванных колоний,
и пару раз дело даже доходило до матросских потасовок на берегу. Офицеры
были, понятно, сдержаннее (особенно, адмиралы), но взаимное неприятие
глубоко в закоулки душ не зарывалось.
Интересно, что покинувшая Кальяо "Аврора" разошлась правыми бортами со
спешившей из Панамы "Virago" на весьма небольшом расстоянии. У британского
капитана даже возникла шальная мысль стрельнуть по русскому фрегату (он-то
уже знал об объявленной войне), но все же он передумал и счел за благо
прежде всего доставить своему адмиралу секретную депешу. Никуда, мол,
"Аврора" не денется. И правильно сделал, иначе (с учетом разницы в пушках)
объединенной эскадре пришлось бы начать боевые действия с поисков для себя
нового парохода. И об объявлении войны они бы узнали еще не скоро.
Полторы недели спустя адмиралы пришли-таки к консенсусу, ибо
бездеятельность пахла отсутствием понимания со стороны правительств обеих
стран. Здесь не лишним будет напомнить, что четких задач поставлено не
было - ни англичанам, ни французам, ни союзной эскадре в целом. Сведений о
противнике также не было. Эскадра вышла в море, уверенная, что против них со
стороны России будет действовать флот в составе трех фрегатов, трех
пароходов, корвета и двух бригов, которые находятся невесть где в огромном
Тихом океане. Де Пуант все же отстоял свою идею поразбойничать на побережье.
Общий план предусматривал нападение на Петропавловск, затем на берега
Охотского моря, а с наступающими холодами необходимо было захватить все, что
можно, в устье Амура и спокойно идти зимовать в Китай. Кампания не обещала
быть особо тяжкой: огромный Китай был завоеван всего-то пятью тысячами
человек, а тут - несколько городишек, и в каждом по полторы пушки. В
достоверности разведданных адмиралы были уверены абсолютно, ибо последние
сведения имели одно-двухгодовую давность, а за прошедший срок усилить
гарнизоны русским было бы просто неоткуда, учитывая отдаленность Дальнего
Востока от центра России. Так что союзники шли наверняка и вполне
обоснованно потирали руки.
Побывав на Нукухиве, 17 июля эскадра в составе трех британских и
четырех французских боевых кораблей достигла Гавайских островов. В то время
их называли Сэндвичевыми - с легкой руки капитана Кука, некогда
увековечившего на карте имя первого лорда Британского Адмиралтейства11.