"Юрий Завражный. Забыть адмирала! " - читать интересную книгу автора

Известие о том, что "Аврора" уже ушла отсюда две недели назад, повергла
обоих адмиралов в уныние. Изыльметьев явно переигрывал союзников по всем
статьям.
Мнения адмиралов снова разделились - было непонятно, куда конкретно
ушел русский фрегат. То ли к устью Амура, то ли в Охотское море, то ли на
Камчатку... а может, и не пошел никуда, а крейсирует в океане и собирается
атаковать одинокие корабли союзников? В глазах командующих эскадрой
Изыльметьев неожиданно превратился в опасного противника - опытного,
расчетливого, хитрого и хладнокровного. К тому же, было совершенно
неизвестно местонахождение "Дианы". В итоге был потерян почти месяц в
спорах, считая с Кальяо, а источники информации противоречили один другому.
На Сэндвичевых островах к эскадре присоединился британский 44-пушечный
фрегат "Pique" (задетое самолюбие, вспыхнувшая злость, гордость, чванство -
англ., правильно читать - "Пик"), крейсировавший до этого в открытом океане.
"Аврора" же в это время заканчивала непростой переход с Гавайев до
Петропавловска. Как-никак, амурские форты худо-бедно защищены хотя бы тремя
боевыми кораблями, а вот Камчатка остается совершенно без прикрытия.
Изыльметьев четко выполнял предписанные инструкции, но не забывал и о
разумной инициативе. Переход от Кальяо до Камчатки был выполнен в рекордные
сроки - на 9000 миль "Аврора" потратила всего 66 суток, включая краткую
стоянку на Гавайях. Во время перехода с Гавайев фрегат в тумане разошелся
бортами с английским корветом "Trincomalee"12. Корабли не успели даже
понять, что произошло, как потеряли друг друга в густой пелене тумана.
Английский корвет еще не имел никаких указаний относительно русских судов
(как и Изыльметьев насчет английских), к тому же бой с заведомо более
сильной "Авророй" не сулил ему ничего хорошего.


* * *

Петропавловск, выросший из когда-то одинокого стойбища Анкомп на
Озерновской косе до солидного провинциального городка, раскинулся по
восточному берегу маленькой Ниакиной губы и у ее северного края, за которым
начиналось обрамленное болотцами Култушное озеро. Охватывающий губу мыс
Сигнальный13 был прекрасной защитой горожанам и от непогоды, когда западные
ветра гнали с Авачинской губы крутые высокие волны, и от возможного
нападения неприятеля, ибо исключали прямой орудийный огонь по городу. Сам
мыс, как и в наши дни, состоял из сопки Сигнальной и сопки Никольской,
соединенных узеньким низким перешейком. Как раз на нем и был установлен
первый памятник Лаперузу в виде деревянной колонны с соответствующей
надписью, а потому перешеек был прозван Лаперузовым. С него открывается
волшебный ландшафт - почти вся Авачинская губа, как на ладони; что ж
удивительного в том, что именно это место было выбрано для воскресных
прогулок горожан и ставших традицией небольших, но дружных веселых пикников?
Склоны сопок со стороны бухты весьма крутые и практически неприступные. На
них очень трудно взобраться; время же показало, что спускаться с них под
ружейным огнем ничуть не проще. Природная крепость - ни дать, ни взять.
Северный и восточный склоны Никольской сопки (а попросту - Николки) менее
круты и сбегают прямо к городу.
Не так давно называвшееся Верхним, а теперь Култушное (или Култучное)