"Владимир Зазубрин. Два мира " - читать интересную книгу автора

двумя солдатами ломился в ворота Николая Чубукова.
- Отпирай, сволочь! Перестреляю всех. Язви вас в душу.
Ворота под напором четырех мужиков трещали, скрипели. Хозяин дома
выскочил на двор.
- Погодите маленько, братцы, я мигом открою,- голос Чубукова от страха
дрожал и обрывался.
- Какие мы тебе, большевику-собаке, братцы,- орал фельдфебель.
- А я знаю рази, хто ж вы?- оправдывался хозяин, распахивая ворота.
- Вот знай теперь, кто мы!
Круглый, тяжелый кулак унтер-офицера стукнул в подбородок парика.
Чубуков щелкнул зубами и замолчал. Фельдфебель, широко распахивая дверь,
первый вломился в избу.
- Большевики есть? - стукнула о пол винтовка.
Посуда зазвенела на полке. Проснулся и заплакал ребенок. Молодая
женщина, бледнея, затрясла люльку, хотела запеть, но голос у нее осекся,
язык тяжело завяз во рту. Старуха, жена Чубукова, вышла из-за печки.
- Господь с вами, ребятушки, какие у нас большевики.
- А это кто? Чья жена? Партизанка?
- Что вы, господа, какая там партизанка. Дочь она моя, а зять здесь же,
дома, никакой он не партизан, не большевик,- робко говорила сзади Чубукова.
Мужик с черной бородой, в потертой гимнастерке без погон слез с
полатей.
- Я, господа, не большевик, я солдат-фронтовик, георгиевский кавалер,
ефлейтур.
- Ага! Ну, а жена-то у тебя все-таки большевичка! Фельдфебель нагло
засмеялся, оскалив ряд кривых черных зубов. Зять Чубукова попробовал было
ухмыльнуться, но у него только скривились губы, лицо побледнело, на глазах
навернулись слезы. Фельдфебель шагнул к женщине, оторвал ее руку от люльки и
потянул к себе. Женщина взвизгнула, заплакала, стала вырываться.
- Не дело задумали, господин,- загородил дорогу чернобородый.
- Дело не дело, не твое дело,- крикнул унтер и больно ткнул в лицо
ефрейтору дулом нагана.
Фельдфебель тащил рыдавшую женщину в сени. Ребенок звонко плакал.
- Господин, что же это такое? Матушка пресвятая заступница.
Старушка упала на колени, с отчаянием стала креститься па передний
угол, кланяться низко до полу. Чубуков тяжело сел на постель. Серые, большие
глаза старика были полны тоски и отчаяния. В сенях на полу слышался глухой
шум возни.
- Вася, помоги! Ой, не могу я! Вася, не дай опозорить!
Фельдфебель злобно ругался и затыкал разорванной кофтой рот женщины.
Чернобородый метнулся к выходу. Унтер-офицер развернулся и сильно стукнул
его револьвером по щеке. Мужик со стоном упал на пол. Дуло нагана воткнулось
ему в рот.
- Только пошевельнись, сокрушу!
- Толкачев, иди-ка подержи ее, не дается, сука,- позвал рыжий из сеней.
Молодой солдат с тупым, равнодушным лицом, громыхнув винтовкой, вышел
за дверь. Чернобородый рычал и громко всхлипывал, катаясь по полу. Старуха
молилась. Ребенок взвизгивал охрипшим голосом.
Несколько солдат ворвались в школу. Молоденькая учительница с белокурой
головой и большими голубыми глазами встретила красильниковцев на пороге.