"Василий Зеньковский. Пять месяцев у власти (15 мая -19 октября 1918 г.)" - читать интересную книгу автора

личной культурностью и тонкостью, однако в политических вопросах был нем и
равнодушен.

Мне осталось сказать несколько слов о трех более крупных людях - Д. И.
Дорошенко, И. А. Кистяковском и наконец о самом Гетмане. С Д. И. Дорошенко я
имел случай

56


довольно близко сойтись уже в эмиграции, и мои суждения о нем неизбежно
теперь окрашиваются всем тем, что накопилось у меня в течение многих встреч
в Европе. Но я помню хорошо, что Д. И. представлялся мне тогда человеком не
очень умным - во всяком случае в вопросах политики (которыми он должен был
заниматься...), но "себе на уме", сдержанным и скрытным, до известной
степени - делегатом от уклонившейся от участия во власти партии соц.
федералистов, честолюбивым, жаждущим проявить себя - знающим в области
литературы и истории, основательным и солидным, но непобедимо
провинциальным! Корректный, спокойный, почти всегда молчаливый - словно он
не разделял нашей общей ответственности за то, что делало правительство, он
ужасно был озабочен организацией иностранных представительств от Украины в
разных дружественных и нейтральных странах. Политически мыслить он просто не
умел - и, так как я лично всегда интересовался вопросами внешней политики, а
в эти годы, когда решались судьбы почти всех европейских народов, особенно,
так как я систематически читал лучшие немецкие газеты, которые появились в
Киеве после прихода немцев, то естественно, что я всегда, при докладах Д. И.
по разным частным вопросам, выдвигал общие проблемы украинской внешней
политики. Д. И. обыкновенно отмалчивался - и видно было, что ему просто
нечего было сказать. По одному лишь вопросу он всегда говорил - о
русско-украинских отношениях - но и тут обнаруживал неподвижность и
упрямство фанатика. Словесная "незалежность" Украины его больше волновала,
чем трезвый учет реальных будущих отношений Украины и России... Кстати,
вспоминаю одну пошлую и отвратительную фразу, сказанную Ф. А. Лизогубом при
обсуждении лукавого вопроса о русско-украинской границе. Беседа возникла в
связи с докладом С. П. Шелухина, невообразимого дилетанта, размашистого
политикана, ужасно храброго в своих претензиях (а он был представителем
Украины в "мировой комиссии", где ему приходилось бороться с таким опытным и
умным, хотя и циничным человеком, как Раковский). Для Шелухина с его
мегаломанией пределы Украины расширялись беспредельно, захватывали даже
Орловскую губернию на сев<еро>-воcт<оке>, а уже об юго-востоке нечего и
говорить. Д. И. Дорошенко тоже строил очень его увлекавший план "федерации"
с Донской областью (Крым, конечно, весь инкорпорировался...). Было противно
и стыдно слушать все это - когда фактически "Украиной" называлась территория
немецкой оккупации. И вдруг - по поводу этнографических разногласий

57


между русской и украинской комиссией, когда мы рассматривали карту,
принесенную Шелухиным, когда из его доклада было ясно, действительно, что