"Василий Зеньковский. Пять месяцев у власти (15 мая -19 октября 1918 г.)" - читать интересную книгу автора

Исповеданий с разных сторон посыпались ходатайства о помощи в восстановлении
и исправлении храмов. Я спешно составил законопроект, предоставлявший мне
право

86


распоряжаться кредитом (если память мне не изменяет, около 1.000.000
рублей) для исправления повреждений, причиненных храмам большевиками.
Законопроект этот не без возражений (в отношении к финансовой стороне его)
[был] утвержден и одним из первых назначений по открытому мне кредиту было
ассигнование 50.000 руб. Владимирскому собору - еще до возбуждения им
ходатайства. Живо помню сцену, когда ко мне пришел настоятель Владимирского
собора престарелый о. Иоанн Корольков (которого я лично хорошо знал как его
прихожанин) с просьбой дать денег на исправление повреждений в Владимирском
соборе - и его радостное удивление, что деньги уже ассигнованы. Много было
замечательных по драматичности и жутких в своей простоте просьб из деревень,
в которых иногда были совершенно разрушены храмы. Хотя перед лицом тех
разрушений храмов, которые ныне производят большевики уже не в пылу
гражданской войны, а во имя большого плана антирелигиозной борьбы - эти
разрушения бледнеют, а все же я жалею, что не имею сейчас под руками ни
одного такого деревенского ходатайства.

Государство приходило на помощь Церкви, материально помогая ей - и это
было естественно для обеих сторон. Будучи тогда сторонником теории отделения
Церкви от государства, я все же считал принципиально правильным для
государственной власти приходить на помощь Церкви, особенно в виду тех
исключительных событий, которые совершались, в виду переходного характера
эпохи - от полной зависимости Церкви от государства к свободному
самоустроению. Но если вопрос о материальной помощи Церквам был совершенно
ясен и прост, то совсем в другом положении были другие два вопроса, которые
с первых же дней в обилии предстали передо мной. Вся провинция церковная
словно дождалась своего "начальства" - и при появлении особого Министерства
Исповедания меня, особенно в первые два месяца, можно сказать, засыпали
жалобами и ходатайствами. Личные посещения начинались от священников и
преподавателей духовных школ - и восходили до епископов. В своем кабинете я
принимал почти каждый день по этим делам. Первая категория дел касалась
разных сторон жизни духовных школ, вторая - внутрицерковных отношений. За
невозможностью получать из Москвы те или иные распоряжения, при действии той
чрезвычайной централизации, которая действовала у нас при Святейшем
Синоде, - создавалось отсутствие последней формально необходимой для разных
назначений, увольнений, решений инстанции, и сила вещей превращала меня в
обер-прокурора,

87


в такую высшую формальную инстанцию. Я хорошо сознавал всю
принципиальную недопустимость создававшегося положения и все же не мог
уклониться от того, чтобы "изображать" из себя такую высшую формальную