"Василий Зеньковский. Пять месяцев у власти (15 мая -19 октября 1918 г.)" - читать интересную книгу автора

церковных сил и укрепления начал соборного управления. Хотя и областной,
хотя и занятый совсем местными делами, украинский собор все же был
каноническим и полномочным (хотя и ограниченным своей областью), а главное -
свободным церковным органом. Я определенно ощущал у некоторых епископов
действительную радость, что на Украине, параллельно с ее политическим
освобождением, знаменовавшим, казалось, грядущее освобождение всей России,
сразу же стал действовать и церковный собор. Но в то же время епископов
тревожила и самая национальная окраска собора и еще больше тревожило
сознание серьезности и реальности национального начала. Как вспомогательная
сила, единственно могшая собрать народ против большевизма, им была дорога и
радостна эта национальная стихия - но дальше переходного периода они вовсе
не хотели ее развития - и страх, и даже отвращение, во всяком случае -
отталкивание от украинства, настоящее антиукраинство жили очень глубоко в их
думах...

Эта двойственность отношения епископата к задачам и заботам Собора
имела, конечно, решающее значение, так как епископат был руководящей группой
и имел достаточно сильную, умелую право-настроенную группу на Соборе.
Определив собраться в начале Ноября, собор закончил летнюю сессию. Русская
группа была вполне довольна ею, украинская группа заняла выжидательную
позицию. Конечно, более радикальные церковные украинские элементы (во главе
с о. Липковским) бурлили, чувствовали себя в оппозиции, но, как и
политическая левая интеллигенция, не

109


видели еще впереди какой-либо точки для кристаллизации своих пожеланий;
они "накопляли силы" и все больше стремились опереться на линию Министерства
Исповеданий. Им импонировала моя "победа" в вопросе о митр. Антонии, хотя
они и считали меня слишком склонным к "мирным" путям; то, что Чеховский
(впоследствии премьер при Директории Петлюры и Винниченко) был у меня
Директором Департамента и оставался у меня - тоже шло на пользу моей
репутации в украинских кругах. Уже в Июле мои "украинские фонды" - как это
стало ясно из дальнейших событий (особенно при формировании Лизогубом
второго Министерства в Октябре 1918 г.) - стояли очень высоко, гораздо выше,
чем фонды подлинного украинца Н.П. Василенко. В свою очередь, это имело
совсем обратное действие на русские церковные круги - и краткое "перемирие"
и даже склонность к союзу со мной уже к концу Июля быстро исчезли и
отношения стали вновь ухудшаться вплоть до открытой войны против меня в
Августе.

Через несколько дней после начала Собора митр. Антоний был у меня по
небольшому делу (а в дни присутствия Собора епископы каждый день посещали
меня по делам своей епархии - часто их бывало 2-3 и больше и было очень
неприятно заставлять их ждать в приемной в виду того, что приходилось вести
с каждым отдельную беседу). Во время беседы, стишком пустяковой, чтобы ради
нее приезжать в усадьбу Софиевского Собора, митр. Антоний с той чрезвычайной
любезностью, которую он умеет показать, когда нужно, добродушно и мило
улыбаясь, сказал мне, что нам нужно стать ближе друг к другу и работать