"Луи Жаколио. В трущобах Индии " - читать интересную книгу автора

ОЗЕРО ПАНТЕР


I

Пик Адама. - Прибытие парохода. - Озеро Пантер. -
Сердар. - Восстание сипаев.

Смутно, еще при первых проблесках наминающегося дня вырисовываются
перед нами неясные очертания безбрежной поверхности Индийского океана,
тихие и покойные волны которого еле отливают мелкой зыбью под дуновением
свежего утреннего ветерка. Древний Тапробан, Цейлон, волшебный остров,
"страна наслаждений" - Тео-Тенассерим - как зовут его бирманцы, просыпается
постепенно, по мере того, как дневной свет заливает его гигантские пики,
покрытые вечной растительностью, тенистые долины, служащие убежищем больших
хищников, и берега, изрезанные красивыми бухтами и окаймленные кокосовыми
пальмами с огромными, раскрытыми в виде султана листьями.
По всем тропинкам, соединяющим внутреннюю часть острова с городом
Пуант де Галль, движется толпа сингалезов обоего пола, которые несут на
голове или фрукты, или овощи, или циновки, или глиняную посуду, или шкуры
тигров и пантер, или местные достопримечательности, спеша предложить все
это многочисленным путешественникам, приезда которых ждут сегодня на
прибывающих из Европы судах.
Это было в первых числах мая 1858 г., в самый разгар восстания индусов
против английского владычества, а потому три парохода с солдатами и
офицерами, с чиновниками гражданского ведомства и иностранными волонтерами,
а с ними вместе и "Эриманта", французский корабль почтового ведомства, о
прибытии которых возвещено было еще накануне, ждали у входа в фарватер,
когда восход солнца позволит им войти в единственный и узкий канал, ведущий
к порту.
В нескольких милях оттуда, на одном из высоких плато Соманта-Кунта,
покрытом девственными, непроходимыми лесами, на берегу маленького озера с
чистой и прозрачной водой, известного у туземцев под названием озера
Пантер, стояли два человека, опираясь на карабины, и с трепещущим интересом
наблюдали за прибытием пароходов. В нескольких шагах от них стоял
здоровенный индус из племени махратов с огромными взъерошенными усами,
жесткими и густыми бровями и с помощью малабарского метиса, лет около
двадцати, разводил костер, предназначенный для приготовления завтрака.
Махрат был человек в полном расцвете сил, лет около тридцати пяти,
высокого роста, красивого сложения, с умным и энергичным лицом; он сохранил
все признаки величественной и победоносной расы, которая в течение трех
четвертей столетия выдерживала натиск Индийской Компании. Он унаследовал
ненависть предков к притеснителям своей страны и не мог слушать разговоров
об англичанах без злобной улыбки и бессильного гнева, что придавало лицу
его выражение необыкновенной жестокости.
Можно представить, с каким упоением выслушал он известие о восстании,
угрожающем падением английскому владычеству, о восстании, которому он и сам
способствовал всеми своими силами с того самого дня, когда Нана-Сагиб отдал
приказание ввести в Дели войска сипаев и восстановил затем царское
достоинство старого Набаба, потомка Авренга-Цеба (Великого Могола).