"Луи Жаколио. В трущобах Индии " - читать интересную книгу автора

При первом же известии о восстании поспешил он к своему господину и
просил у него разрешения присоединиться к армии Нана, осаждавшей Лукнов, но
тот отвечал ему:
- Нет, Нариндра! - так звали махрата, - мне нужны твои услуги; к тому
же тебе и без этого представится много случаев удовлетворить свою ненависть
к англичанам. Мы сами будем скоро под стенами Лукнова.
Нариндра остался и не раскаялся в своем повиновении.
Молодой малабарец, помогавший ему в кулинарных занятиях, носил
название Ковинда-Сами, но по принятому всеми обычаю имя это сократили и все
называли его Сами, или просто "Мети". Он исполнял обязанности доверенного
слуги своего господина, мы сказали бы лакея, не считайся это звание в
джунглях Индостана слишком мало заслуживающим уважения.
Два человека, которые стояли у последних уступов пика Адама, на высоте
2000 метров над уровнем моря, и наблюдали за тем, как французские и
английские суда, казавшиеся, благодаря расстоянию, лишь незначительными
точками на голубом фоне неба, входили в порт Пуант де Галь, заслуживают еще
более подробного описания ввиду того, что на них-то главным образом и
сосредоточивается весь интерес этого повествования.
Несмотря на бронзовый загар, наложенный на их лица долгим пребыванием
под тропическим солнцем и служивший как бы отпечатком жизни, полной
всевозможных приключений и треволнений, в них с первого взгляда можно было
признать людей, принадлежащих к белой расе. Старший, на вид лет сорока, был
значительно выше среднего роста; хорошо сложенный, сильный и мускулистый он
непринужденно и с чисто военной выправкой носил свой классический костюм
настоящих охотников и исследователей, путешествующих в беспредельных лесах
Азии и Америки и в пустынях Африки: панталоны с штиблетами до колен,
охотничью блузу и пояс, за которым торчали револьверы и охотничий нож,
заменявший по мере надобности то патронташ, то штык. На голове у него была
надета одна из тех касок - "солас", - которые делаются из сердцевины алоэ и
окружаются волнами из белой кисеи с целью уменьшить слишком резкое действие
солнечных лучей.
Лицо этого авантюриста выделялось тонкими аристократическими чертами,
мягкими и шелковистыми усами, закрученными кверху, темно-синими глазами,
красивым ртом и слегка насмешливой улыбкой. Все лицо его, одним словом,
носившее отпечаток редкой энергии, невольно заставляло вас вспоминать тип
французского кавалерийского офицера, хорошо знакомого, благодаря карандашу
Детайля.
Человек этот принадлежал действительно к этой нации и, надо полагать,
служил когда-то в армии. Изысканные манеры, тщательная заботливость о своей
наружности, несмотря на жизнь, полную приключений, изысканные выражения,
которыми пестрил его разговор, - все указывало на то, что он не принадлежал
к числу тех вульгарных авантюристов, которые бегут к чужеземным берегам
вследствие нежелательных недоразумений с правосудием собственной страны...
Но каково было его прошлое? Что делал он до своего появления в Индии? Никто
из нас не бросает своей семьи, друзей и отечества, не имея на то серьезных
причин и надежды вернуться обратно. И когда, собственно, появился он в этой
стране лотоса? Все это такие вопросы, на которые никто не мог бы ответить,
даже его товарищи, с которыми мы скоро познакомимся.
Вот уже много лет, как он бороздил полуострова Индостана, Цейлон и мыс
Камарин, вершины Гималаев и берега Инда, границы Китая и Тибета вместе со