"Луи Жаколио. В трущобах Индии " - читать интересную книгу автора

того положения, в которое он, сам того не желая, поставил себя.
Получив от Сердара разрешение поохотиться несколько часов, он
отправился с твердым намерением не преследовать таких больших животных, как
буйволы, вепри, олени, которые могли завлечь его очень далеко, а убить
только одну-другую парочку индюшек, с исключительной целью внести некоторое
разнообразие в ежедневное меню, которое готовили Нариндра и Сами и которое,
как уже известно, состояло из рисовых лепешек и кофе, подслащенного
тростниковым сиропом. Пища такого рода, говорил генерал, пригодна только
птицам или индусам.
В качестве заслуженного охотника, которому достаточно войти в джунгли,
чтобы по известному расположению местности, качеству и большему или
меньшему обилию растительности понять, с какою дичью ему придется иметь
дело, он тотчас же обратил внимание на расстилавшийся перед ним ковер
водяных мхов и тростников, которые всегда и во всякой стране указывают на
присутствие болота. По свойственному ему высокому уму он сейчас же сказал
себе, что раз это болото, то здесь, следовательно, не может быть сомнения в
присутствии водяной дичи; довольный пришедшим ему в голову рассуждением, он
представил себе мысленно полдюжины чирков и и столько же бекасов, жирных и
на вертеле, над огнем, приготовляемых для ужина.
Сладкий этот гастрономический мираж не трудно было превратить в
действительность, так как среди болот Цейлона живет и питается много всякой
крылатой дичи. Никто из туземных жителей не охотится на нее и не ест ее
мяса, а потому не мудрено, если она размножается так, что достаточно бывает
нескольких выстрелов, чтобы добыть желаемое количество.
Увидя великолепного зайца, имевшего неосторожность вынырнуть из чащи в
каких-нибудь тридцати шагах, Боб Барнет свалил его на землю с быстротою
молнии и, положив его в сумку, продолжал путь к намеченному им месту в
глубине долины. В начале пути он то и дело встречал небольшие плато,
которые значительно облегчали ему путь, но мало-помалу спуск становился все
более и более крутым и ему пришлось оставить в покое свой карабин, чтобы с
помощью веток кустарников и стеблей бамбука удержаться от более быстрого,
чем он желал, спуска в глубину долины. Там далеко, как только он мог
видеть, тянулись перед ним огромные пространства лесов с густою листвою,
которые шли волнообразно, соответственно волнообразной поверхности почвы, и
тянулись вплоть до прохода Аноудхарапура, который заканчивался на востоке
чем-то вроде цирка, окруженного недостижимыми лощинами, откуда можно было
выйти только через этот проход или поднявшись по крутому склону, выбранному
Барнетом для своего спуска.
Бассейн этот, который образует продолговатый параллелограмм, имеет не
более четырех-пяти миль ширины, но тянется в длину на шестнадцать миль,
начиная от Соманто-Кунта до развалин города Аноудхарапура, выстроенного у
самого выхода этого огромного углубления земли, которое представляет собою
как бы целое море зелени, окруженное почти вертикальными горами. Выйти из
него можно было только через проход, о котором мы говорили, так как лощина,
выбранная Барнетом для спуска, требовала предосторожности, сопряженной с
такой силой мускулов, что ее никоим образом нельзя было считать проходимой
дорогой.
Можно было подумать, будто природа преднамеренно устроила здесь
убежище для хищных зверей, чтобы они могли жить и развиваться там, где
человек не мог нарушить их покоя. Вот почему здесь было всегда любимое