"Луи Жаколио. В трущобах Индии " - читать интересную книгу автора

обиняков, - отвечал директор после зрелого размышления.
- Я требую этого.
- В таком случае я должен высказать свое глубокое убеждение, что
вашему превосходительству остается жить всего восемь дней.
- Неужели вы не можете найти никаких средств, чтобы защитить меня от
фанатиков?
- Никаких... члены этого общества находятся среди всех классов, и я не
поручусь за то, что тот, которому приказано убить вас, не может быть ваш
собственный слуга, верно служащий вам в течение долгих лет. Вам, по-моему,
остается только два исхода и они гораздо важнее всех предосторожностей,
которые я мог бы посоветовать вам.
- Какие же это исходы?
- Первый заключается в том, чтобы уложить свои вещи и навсегда
покинуть Индию, как поступают в настоящее время все чиновники, получившие
уведомление о таком приговоре. Последний превратится таким образом в
изгнание и могу заверить вас, что центральное управление со своей стороны
много раз уже выражало одобрение такого рода очисткам.
- Это годится только для чиновника более низкого ранга, имя которого
неизвестно, у которого нет ни состояния, ни общественного положения, ни
связей, но губернатор Цейлона, один из самых видных сановников королевства,
член королевского совета, не может бежать, как обыкновенный чиновник. Я
сделаюсь посмешищем всей Англии, поступив таким образом.
- Можно под предлогом болезни...
- Довольно! Второй исход?
- Он проще... отказаться от договора, заключенного с Кишнаей.
- Чтобы люди эти сказали, что сэр Вильям Броун уступил их угрозам...
никогда, сударь! Бывают случаи, когда человек не может уступить из трусости
и должен умереть на своем посту. Я не удерживаю вас больше, сударь!
- Можете быть уверены, ваше превосходительство, что я приму для вашей
безопасности все зависящие от меня меры.
- Исполняйте ваши долг, сударь, я буду исполнять свой.
Несколько часов спустя после этого разговора губернатор получил через
неизвестного посла второе письмо, содержащее в себе только одну фразу:
"Бесчестья не может быть в том, чтобы отказаться от бесчестной меры".
Это второе послание довело до крайний границ удивление и волнение сэра
Вильяма. Итак, таинственные судьи знали уже об его разговоре с директором
полиции; ясно, что они осуждали бесчестную войну, полную всяких засад,
измены, захвата врасплох, которую готовились вести с Сердаром. Низкое
сообщничество губернатора Цейлона с негодяем Кишная, каторжником, который
всего какой-нибудь месяц тому назад ходил с ядром у ноги в Бомбейской
тюрьме.
Но сэр Вильям Броун был англичанином; он верил, что никакой поступок,
самый даже низкий, не может обесчестить человека, когда дело идет о
службе... а так как сохранение владений Индии было вопросом жизни и смерти
для Англии, он дал себе клятву не уступать.
И к тому же не в собственных ли руках его были все средства для
защиты? Он пользовался безграничной властью. Индусские сикеры убивают
всегда кинжалом, - кто мешал ему надеть кольчугу? Он мог также ввиду
исключительных обстоятельств выбрать сотню солдат из тех, которые
отправлялись в Калькутту и поручить им охрану своего дворца.