"Анатолий Жаренов. Обратная теорема ("Кладоискатели" #1) " - читать интересную книгу автора

пришли они сюда, в эту горницу, пропахшую лампадным маслом. Старик Комаров
знал о Назарове больше, чем говорил. Шухов встал, подошел к кровати, ткнул
пальцем в фотографию мальчика в матросском костюмчике.
- Сын?
- Ну? - спросил старик, щурясь на следователя. - И что теперича?
- Где он?
- Нету, аль не видишь?
- Так куда он делся? Ведь он с тобой живет. Ночевал где?
- Дома ночевал, - спокойно ответил старик. - А куда утром ушел, не
ведаю.
На кухне вдруг что-то загремело, и в дверях возникло разгневанное лицо
старухи.
- Да что же это ты брешешь, старый греховодник? - запричитала она. -
Напраслину на нас возводишь. В лес ушел Митька, по грибы. Еще до свету ушел.
Старик подпрыгнул на стуле, откуда только прыть взялась, закричал,
забрызгал слюной, пошел на жену, размахивая руками. Она выдержала натиск,
продолжая стоять в дверях несокрушимой крепостью. Шухов понял, что скандалы
здесь - дело привычное, ждал терпеливо, не вмешиваясь. Кожохин смотрел на
эту сцену с каменным лицом, слушал. И по мере того как услышанное
усваивалось, лицо его делалось все сердитее. Когда супруги выдохлись,
Кожохин открыл свой чемоданчик, достал бумагу и предложил хозяевам повторить
показания.
- Говорить будете по очереди, - строго сказал он. - И чтобы тихо.
Да, старик купил дом для сына. Дмитрий собрался жениться поздно. Ему
уже под сорок. Мужик он тихий, хозяйственный, работает слесарем в
горкомхозе. В четверг старик с Назаровым оформили сделку. А разговор о
купле-продаже дома состоялся давно, может, месяц, может, полтора. Давал ли
Назаров объявление о продаже? Нет, не давал. Пришел к Комарову, спросил
будто просто так: "Слыхал я, Лексеич, что ты сына женишь. А я вот уезжать
надумал. Дом не купишь?" Старик осмотрел хоромину, сторговались на семи
тысячах. Заплатив деньги, Комаров забеспокоился: Назаров выпросил у него три
дня фору для сборов, а мало ли что может за три дня случиться. Вот и
случилось. Каждый вечер и каждое утро Комаров навещал Назарова, приглядывал
за домом. Сегодня припоздал чуть: Митька в лес собрался, будил его, уж
больно сын спать горазд. Во сколько будил? Да часа в четыре, как раз перед
светом. Почему сразу не рассказал об этом Кожохину? Боялся, что затаскают по
милициям, поди докажи, что не верблюд: Назаров ведь деньги за дом в карман
положил. Семь тыщ. Долго ли до греха.
- Будем брать Митьку? - спросил Кожохин, когда они садились в машину.
Шухов завозился на сиденье, устраиваясь поудобнее, и ответил вопросом на
вопрос:
- А сам-то ты как считаешь, Иван Петрович?
- Не верится, - вздохнул Кожохин. - Хотя формальные основания вроде
есть. Алиби у Митьки отсутствует. Но ведь это ни о чем не говорит. И мотивов
тоже не видно.
- Да, мотивов с этой стороны не видно, - согласился Шухов.
- А может, удрал уже Митька? - предположил Кожохин.
- Поглядим, - лаконично произнес Шухов. - Машину за ним послать надо,
конечно. Кстати, ты заметил, что у Комарова телевизора нет?
- Какое это имеет значение?