"Андрей Дмитриевич Жариков. Полигон смерти " - читать интересную книгу автора

стало известно о пропаже, я приказал построить солдат, готовивших площадку,
и велел всем снять гимнастерки для контроля. Вдруг ребята употребили в пищу
тушенку и теперь все поражены боевыми радиоактивными веществами.
Приставляя зонд рентгенометра к животу каждого, я внимательно следил за
стрелкой микроамперметра. Вероятно, некоторые солдаты имели незначительные
следы заражения кожного покрова. Прибор показывал тысячные доли рентгена,
но, обеспокоенный даже этим, я отобрал ребят, у которых прибор показывал
степень заражения несколько больше, и приказал немедленно направить их в
госпиталь. Мы испытывали консервы в открытом и закрытом видах при атомном
взрыве, их радиоактивность долгое время оставалась высокой. Все, кто ел
консервы, обязаны срочно пройти спецобработку.
Командир взвода смутился:
- Ели все. И я тоже. Подогрели на костре вчера вечером... Жаль было
губить такое добро. Оставили десять банок, их вполне достаточно...
Вблизи опытной площадки прибор показывал высокий уровень гамма-фона,
поэтому показания степени зараженности солдат могли быть неточными. Но после
душа в дезактивационном пункте, развернутом военными химиками по всем
правилам, показания приборов уже не тревожили ни меня, ни специалистов
службы радиационной безопасности.
В дальнейшем испытания БРВ на полигоне не проводились. Участок земли,
где применялись боевые радиоактивные вещества, так и остался за колючей
проволокой. Насколько он был опасен? Неспециалисту в этой области судить
сложно, но показателен такой случай.
В районе аэродрома после тех испытаний захоронили небольшие контейнеры
и даже собранные осколки бомб, начиненных БРВ. Через пять - шесть лет
строителям потребовалась металлическая арматура, и кто-то вспомнил о той
"могиле". Решили вскрыть ямы и достать нержавеющие, не поддающиеся кислотам
емкости. Полковник Крылов, ставший заместителем начальника полигона по
научной работе, санкционировал этот поиск с условием тщательного анализа
всего того, что было захоронено. Проверка показала: емкости и все другое,
что при захоронении было сильно загрязнено радиоактивными веществами, стали
совершенно безопасными. Время - лучший дезактиватор.
Закат солнца в степи рисует на безоблачном небосводе ярко-красные, с
золотистым отливом, сполохи. Кажется, что где-то далеко за горизонтом
раскаленные огненные шары упали на землю и никак не могут остыть. Если бы
художник изобразил на полотне картину такого заката, то люди, не бывавшие на
казахстанских просторах, вряд ли поверили бы, что такое возможно в природе.
Кто-то сказал мне, что раньше, когда не испытывали атомные бомбы, такого
причудливого зрелища он не наблюдал. Во мне они будили необъяснимую тревогу.
Любуясь закатом возле фонтана перед штабом, я не заметил, как подошел
ко мне начальник отдела. Разговорились. В такие минуты узнаешь о людях то,
чего они не скажут, считая неуместным, на рабочей площадке. Я узнал, что наш
командир Гуреев прошел службу от командира огневого взвода до командира
части. До войны окончил Военную электротехническую академию, был оставлен
преподавателем. Иван Николаевич участвовал в войне с Финляндией и с первых
дней - в Великой Отечественной.
Гуреев - один из создателей заградительного электризованного щита под
Москвой в 1941 году. Десятки километров опутывали провода, по которым
пропускался ток высокого напряжения. С должности начальника
электромеханического факультета он приехал на ядерный полигон и, руководя