"Андрей Дмитриевич Жариков. Полигон смерти " - читать интересную книгу автора

разбросано, но не сгорело. Тара обуглилась. Продовольствие в траншеях
сохранилось, потому что оно тоже было прикрыто брезентом и засыпано слоем
земли. Хорошо защищает матушка- земля!
Неожиданно прибыла подмога на исправленном грузовике, и у меня отлегло
от сердца. А то все время тревожила мысль: вдруг мой старенький "козлик"
остановится в поле, где высокий уровень радиации? Кто нас вывезет отсюда?
Крайне опасно выезжать в зараженную зону на одной машине.
Теперь Толя Глухов сел за руль, и я мог более внимательно осматривать
площадки.
Подъехала "Победа". Вышел пожилой человек в гражданском. Не обращая на
нас никакого внимания, он заснял всю опытную площадку небольшой кинокамерой
и уехал. Кто-то сказал, что это оператор, снимает все без ограничения лично
для Н. С. Хрущева.
Уровень радиации вблизи центра поля упал до тридцати рентген. Так
называемая наведенная, то есть привнесенная, радиация быстро спадала. Через
несколько часов на дальних площадках (в пяти - семи километрах) уровень был
еще ниже. Секрет прост: взрыв на высоте почти двух километров поднял с земли
весь сор в небо. Улетела ввысь и радиоактивная пыль с зараженной земли на
"П-2". Радиоактивное облако, смешанное с пеплом и пылью, поднялось высоко в
небо и пошло гулять над целиной. Сильное выпадение радиоактивных частиц
началось за Опытным полем на удалении десяти - пятнадцати километров от
эпицентра взрыва. Через сутки осевшая пыль была уже безопасна, поскольку ее
частички имели лишь наведенную радиацию, а она постепенно ослабевает.
Чем дальше от полигона, тем менее опасным становилось и разросшееся
черное облако, которое забралось на высоту более десяти километров. Это
данные радиационной разведки, которая брала пробы воздуха и грунта на
различном удалении от полигона.
Наш первый выезд на поле был непродолжительным. И не только из-за
опасности - требовалось поскорее доложить руководству о результатах.
Собственно, ради этого нас и выдвигали возможно ближе к месту взрыва.
Сведения о состоянии наших площадок, как приказывал начальник отдела
полковник Горячев, я должен был представить сразу же на командный пункт. Но,
видимо, Горячев не знал, что на этот раз на стационарном КП руководства не
будет.
Все мы оставались под впечатлением взрыва. Удивляли парадоксальные
картины. Как, например, случилось, что машины, стоявшие недалеко от нас,
были сильно повреждены, а люди не пострадали? Позже разобрались: чем крупнее
объект, тем больше он принимает воздействия ударной волны. К тому же люди,
как те наполненные жидкостью резиновые резервуары на опытной площадке,
эластичны и способны вынести ударную волну такой силы, при которой самолет
или деревянное строение полностью будут разрушены. Ну а от светового
излучения нас спасли облака.
На Опытном поле встретили подполковника Н. А. Козлова - заместителя
начальника службы безопасности.
- Как, Николай Александрович, лишнего не нахватаем? - спросил я, сняв
маску противогаза.
- В центре уже тридцать "р", а будет еще меньше, - ответил Козлов.
Это для нас "семечки". Когда в 1953 году произвели наземный водородный
взрыв, на том же месте было несколько сот рентген. Но и тогда обошлось без
ЧП. Мне рассказывал об этом сослуживец - участник того события Алексей