"Елена Жаринова. Охотник на санги " - читать интересную книгу автора

существами. Поэтому я не выносил бессмысленных издевательств над ними. Храм
экологов святого Терентия до слез стыдился своего нелепого вида. Огромный
купол загибался по краям, как буддийская пагода, и был похож на шляпу
Наполеона. Колонны портика казались рахитично тонкими. Все это Зануда
называл "апофеозом духовного строительства" и "храмом Вселенской церкви".
Впрочем, зрелище, которым порадовали нас экологи, было еще хуже.
Сначала они полчаса отрывались на сцене, заставляя скудную публику хлопать в
унисон. Чтобы не привлекать внимания, я тоже бил в ладоши и ненавидел
Бэзила, который на правах кота свернулся калачиком у меня на коленях. Грубо
намалеванный портрет святого Терентия, висевший на заднем занавесе - гибрид
Карла Маркса и старца Зосимы, - смотрел на меня глумливо.
Наконец на сцену водрузили трибуну, на которую поднялся Алан Нэй.
В свете софитов он был невероятно эффектен. Весь на контрастах:
белоснежный костюм - и шоколадная кожа, пружинистые завитки темных волос - и
серебристая проседь, правильный европейский нос - и большие вывернутые губы,
наследие африканских предков.
- Братья и сестры! - провозгласил Нэй хорошо поставленным голосом. - Я
обращаюсь к вам так, потому что уверен: дело святого Терентия, - он
благоговейно оглянулся на портрет основоположника, - не оставит вас
равнодушными. Вы нашли время среди суеты прийти в этот прекрасный храм? Это
только первый шаг, но вы сделали его! Возрадуемся, друзья!
За кулисами грянули фортепианные аккорды. На сцену выпорхнула группа
поддержки.
- Ого! - мурлыкнул Бэзил. - Где же они набрали таких... таких
экологичных?
Девицы и впрямь были качественные.
Когда музыка стихла, Нэй продолжил:
- Дорогие друзья! Я счастлив представить вам эколога Юджина. Не
сомневаюсь, что его проникновенная речь тронет ваши сердца. Брат Юджин,
прошу вас!
Зануда, поправляя галстук, сменил Председателя на трибуне.
Откашлявшись, он сложил руки на груди и весомо уронил в зал:
- Мы - избранные. Мы стоим на крыльце. Еще недавно мы жили в сыром и
холодном подвале, но Создатель позволил нам подняться на крыльцо его
светлого, прекрасного дома. Он уже простил нас. Он оказал нам безграничное
доверие. Он уверен, что мы не оскверним его дома, не злоупотребим его
гостеприимством. А что же мы?
Зануда вперил в слушателей требовательный взгляд, налил себе стакан
воды и медленно опустошил его. Бэзил завистливо повел ушами.
- Мы с тобой два идиота, Грег. Надо было догадаться и захватить
что-нибудь выпить. Боюсь, создавать бутылку здесь будет не с руки.
- Вообще-то мы шли не на рок-концерт, - сердито ответил я.
- Вот именно, - вздохнул кот.
Вдруг у моего носа, как по волшебству, оказалась открытая фляжка.
- Не сочтите за фамильярность, господа. Позвольте вас угостить.
Я обернулся. Сзади нас сидел старик: в клетчатой рубашке, загорелый,
поджарый, с аккуратно подстриженной седой бородой. Улыбаясь, он вручил мне
фляжку.
Бэзил принюхался.
- Ого! Мартель?