"Алексей Жданов. Космическая сказка Тапа" - читать интересную книгу автора

подумал Сергей - Пошли вместе,- предложил он.
Звездолетчики согласились. В коридоре кто-то больно сжал плечо Сергея. Он
оглянулся.
- Слушай,- заговорил Поль вполголоса,- придумай предлог, чтобы оставить
Тину здесь. Не надо бы ей этого видеть...
- Правильно. Тина...
- Не утруждай себя, я слышала уже, я пойду все равно. Слабонервную нашли...
- Ну, как знаешь.
Всего восемь метров отделяло кают-компанию от каюты Дональда, но
разведчикам казалось, что они страшно долго шли: им почему-то немалым
трудом дались эти восемь метров.
У каюты врача они стали. Сергей, оказавшийся первым, помедлил несколько
секунд, держась за ручку двери, потом единым махом решительно распахнул
ее. Все трое вошли.
Дональд сидел на кровати и брился.
- Доброе утро,- сказал он.


ДОНАЛЬД ДЕККЕР


Дональд в расстегнутой наполовину куртке с широко открытыми пустыми
глазами сидел в секторе обозрения, расположенном прямо перед рубкой
управления кораблем (если считать от носа "Голубой Амадины"), и в руках у
него комфортно обосновалась игрушка - плюшевый ласковый слоник... Этот
сектор, сектор обозрения, представлял из себя прозрачный колпак, сквозь
который удавалось охватить взглядом по крайней мере половину звездного
неба. Здесь было спокойно, правда, не совсем тихо: отсюда слышно было, как
горит топливо во вспомогательных дюзах. Ему хорошо думалось здесь, а
сейчас был вечер - после ужина. Он вообще давно заметил, что хорошие мысли
приходят к нему вечером, ближе к ночи, а если не спать ночь, то можно
совсем уйти в край раздумий, напичкаться мыслями и разными умными идеями
до отказа, потому что, как учат нас мудрые древние греки, сова Минервы
вечером начинает свой полет. Ему казалось, что "Голубая Амадина" стоит на
месте, хотя он точно знал: звездолет в каждую секунду пожирает тысячи
километров пространства. Происходило это потому, что звезды, видимые за
"колпаком'', оставались неподвижны (то есть двигались, безусловно! - но
очень медленно, неуловимо для глаза). Это как всегда напоминало о
немыслимых размерах "малой вселенной", и Дональд снова (в который раз!)
подумал о неуютности космоса и опять, опять с еще большей тоской вспомнил
о маленькой родимой Земле.
Дональд больше всего на свете любил созерцать мироздание звезд. Здесь, в
секторе обозрения, за ажурной занавеской сверхпрочного стекла, звезды
смотрели с неба холодно - неприязненно и холодно, как смотрят друг на
друга на улице посторонние люди. На Земле они выглядели иначе. На Земле
они смотрели приветливо, смешно и подмигивали, словно старые друзья.
Наверное, поэтому люди издревле с рождения брали их себе в покровители.
Счастливой звездой обладал каждый человек. Она благожелала ему, светила в
добрых делах, защищала в трудностях, указывала верный путь; когда же
умирал человек - с неба тонкой нитью, белой черточкой в черной книге мира