"Лев Жданов. Под властью фаворита (Исторический роман) " - читать интересную книгу автора

Она встала и шепнула врачам:
- Ведите меня скорее!..
Врачи и Бирон почти вынесли из зала Анну, совсем теряющую сознание от
нестерпимой боли и сдержанных мук...
Минутная тишина дрогнула. Все смешалось... Блеск и веселие недавнего
пиршества сменились смятением и страхом.


Глава II

ВЗДОХИ ЗЕМЛИ

Прошло дней пять после веселого придворного бала, законченного так
тревожно и смутно.
Ранние морозы сменились оттепелью; холодный затяжной дождь сеял,
словно из сита, целый день. А к полуночи, подгоняемый резкими порывами
ветра, налетающего с запада, с моря, казалось, хотел залить своими струями
притихшую, спящую столицу.
Мрак ненастной ночи еще больше оттенялся редкими, колеблющимися
огоньками уличных фонарей, еще не потушенных ветром кое-где, на более
людных улицах и площадях. Рано упавшая ночь не вызвала в окнах веселых
огоньков ни во дворцах, где притихли пиры, ни в бедных домишках, где
ставни плотно прикрыты, чтобы холодный ветер меньше врывался в щели
окон...
И только тонкие стрелы света изредка пробиваются в эти щели ставен и
тонут, словно растворяются, во влажной, холодной тьме.
Крепко прикрыты ставни и двери грязной харчевни Арсентьича,
приютившейся в полуподвальном помещении старого дома, недалеко от гавани.
Но светлые нити пробиваются и здесь наружу сквозь толщу ставен, а жизнь
внутри, ночная, подавленная, нездоровая жизнь кипит там вовсю.
Сам кабатчик, черный, поджарый, похожий на большого жука, сидя у
выручки за стойкой, зорко поглядывает во все стороны, наблюдая за
разнообразной "публикой", наполняющей этот вертеп, полуночлежку,
полукабак. Двое-трое подносчиков суетятся, подавая питье и незатейливую
закуску гостям. Столы все заняты, как и скамьи вдоль стен. Кому не хватило
места, устроился на пустом бочонке, поставленном торчком. Многие просто
расположились на полу. Несколько сальных плошек и свечей, мерцающих в
неуклюжих фонарях и самодельных шандалах тусклыми пятнами желтого
неровного света, озаряли обширное и низкое помещение, перехваченное
посредине толстыми деревянными стойками вместо колонн.
Сизые клубы густого табачного дыма из носогреек, набитых крепчайшей
махоркой, порою совсем заволакивали пространство, не находя исхода, и
медленно подымались к низкому, закоптелому потолку. Тогда только можно
было различить, какая разнообразная толпа собралась в притоне в эту
холодную, непогодную ночь. Свои и наезжие матросы, портовые рабочие разных
племен и типов, маркитантки и гулящие бабенки, пришлые крестьяне, не
попавшие на постоялый двор, нищие всевозможного вида и подонки столицы,
воры, мошенники, всякий сброд - имели здесь своих представителей.
Рабочие и пригородные крестьяне, измученные трудовым днем, лежали где
попало, по углам, на скамьях и под ними, забывшись крепким сном, и даже