"Валерий Железнов. Ошибка Архагора" - читать интересную книгу автора

посмеет нарушить мир и спокойствие в ее отсутствие, иначе великие беды
выпадут на долю народов. Слезы горя переполнят русла рек, Зло поднимет
голову и соберет великую армию алчных жестоких воинов. Народы сойдутся в
братоубийственных сражениях, но не будет победителей, ибо проиграют все!"

*

В покоях царицы Журавы раздался первый крик новорожденного младенца.
- Ну, слава богу, разродилась моя Журавушка! - вполголоса самому себе
произнес царь Всеволод. Вот уже шесть часов он не находил себе места,
метался как зверь в клетке по широкой прихожей перед покоями царицы. Зрелый
муж вел себя как юноша. Вспыхивал от нетерпения и пытался прорваться в покои
царицы. Но нянькам и бабкам удавалось неимоверными усилиями останавливать
его натиск. Нервничал, переживал, бросил все государственные дела и кинулся
сюда, как только ему доложили, что царица никак не может разрешиться от
бремени. Сначала все кричала да стонала, а теперь и вовсе обессилела. Не
слышно ее голоса. Ох, не к добру это. Говорила ей старуха-ведунья Варвара:
"Не простой это будет ребенок. Не захочет девочка являться в этот грешный
мир. Много страданий выпадет и тебе и ей. Давай, пока не поздно, избавлю
тебя от бремени". Но не захотела царица слушать ведунью. "Родила ведь трех
сыновей-богатырей и все благополучно, что уж четвертого ребенка не родить, а
если девочка, так тем более рожу!" - ответила ей Журава. И вот сбываются
предсказания Варвары. Трое суток не отходят от кровати царицы лучшие
повитухи. Не хочет младенец появляться в этом мире. И царица здорова была, и
беременность проходила нормально, ничто не предвещало трудностей и вдруг на
тебе, не выходит, хоть тресни.
И вот свершилось.
- Ну, что? Как она? - только и смог произнести царь, ухватив за ворот
рубахи выглянувшую из дверей няньку Молодилу.
- Успокойся Государь, все, слава богу, разрешилось. Дочка у тебя! Да
отпусти рубаху-то, порвешь ведь. Эка силища-то.
- Царица как, спрашиваю, дура!? - прорычал Всеволод.
- Царица-то жива, бедняжка, только уж очень плоха. Намаялась сердешная,
в беспамятстве она. Как разрешилась, так и лишилась чувств, дочку-то так и
не увидела.
- А, пусти, - царь, было, рванулся внутрь, но Молодила уперлась и не
пустила.
- Обожди, Государь еще малость. Сейчас приведут ее в порядок и тогда
можно будет.
- А ну, прочь, бестолочь, с дороги - терпение Всеволода лопнуло и он,
отшвырнув няньку, метнулся к ложу царицы.
Младенца уже унесли и няньки прибирали все после родов. Из соседней
комнаты доносился плачь новорожденной царевны. Царица лежала в беспамятстве.
На совершенно бледном, липком от холодного пота лице прилипли растрепавшиеся
серебряные волосы. Только теперь они были влажные и казались потемневшими
как старая серебряная посуда. Нянька прикрыла ее одеялом, но причесать еще
не успела. Другая нянька собирала посуду и тряпки. Когда в покои ворвался
царь, они, было, зашикали на него и замахали протестующее руками. Но
выражение лица Государя говорило красноречивее слов.
- Вон! - бросил он им коротко и опустился на колени перед ложем.