"Сергей Жемайтис. Вечный ветер (Другое название - Плавающий остров)" - читать интересную книгу автора

Мы не поняли ни звука, но Костя важно кивнул и сказал:
- Наконец-то ты согласился со мной, что нет никакого Великого Кальмара.
Одни из них побольше, другие поменьше. Ты прав, старина, что все эти
верования возникли в результате изоляции вашего народа, его замкнутости и
биологических особенностей вида.
Тави на это выпалил:
"В океане воду не замутишь".
Костя в изумлении вытаращил глаза, посмотрел на меня и оглушительно
захохотал. Тави вылетел из воды, издавая квохчущие звуки: он тоже смеялся.

СКАЗКА ХАРИТЫ

Город из золота и перламутра погибал, корчился от невыносимых мук.
Рушились дивные дворцы. Зловеще пылали руины. Что-то обвалилось там, и к
небу взмыл фейерверк искр.
В несколько минут от былого величия на небе осталась узкая сумеречная
полоса. Сверху медленно опускался занавес, вытканный звездами.
Любители тропических закатов расходились с площадки у лабораторий.
Павел Мефодьевич щелкнул крышкой старомодного футляра, в котором он
хранил съемочную камеру.
- Ничего не скажешь, высший класс изобразительного, декоративного и, я
бы сказал, ювелирного искусства. Пример, как почти из ничего создаются
шедевры. Нет, вы не улыбайтесь, молодые люди. Материалы самые что ни на есть
обыденные, бросовые: водяные пары, газовая смесь самого жалкого, как
когда-то говорили, ассортимента, несколько пригоршней корпускул света и пыли
- вот и все. И этими материалами природа пользуется каждый день и никогда,
никогда не повторяется. Как и подобает настоящему художиику-творцу. Природа,
братцы мои, гениальна в этом отношении. Каждую мелочь стремится довести до
совершенства. Возьмите снежинку, цветок радиолярию, актинию! А наряд рыб! -
Он вздохнул. - Красотам ее несть числа. Сегодня я запечатлел четыреста
шестьдесят девятый снимок заката. Что поделать, коллекционирую солнечные
закаты... М-да... Скажете, грустное занятие? А вы только посмотрите, как
ярко, неповторимо ярко уходит день! Это ли не пример...
По берегу лагуны бежала голубоватая светящаяся дорожка, упруго
пружинящая под ногами. Мы пошли по ней. Лагуна тоже слабо светилась. С
противоположного берега доносились плеск и крики дельфинов - шла игра в
водное поло. Вода там кипела зеленым огнем. Костя сказал:
- Я не знал вашего хобби. У меня дома осталась пленка. Снимал в
Гималаях. Там бывают такие закаты! Хотите, ее вам пришлют.
- Благодарю. Приму с удовольствием, хотя я предпочитаю более влажные
широты. В разреженной атмосфере закаты победнее в смысле изобразительной
техники, но необыкновенно ярки. Там, я бы сказал, работает
художник-примитивист. - Он засмеялся, довольный удачным определением.
Мы подошли к одной из небольших лабораторий; с десяток их был разбросан
у причальной стенки, на берегу лагуны. В них работали Павел Мефодьевич и его
ассистенты. Современная аппаратура лабораторий позволяла вести наблюдения
над приматами моря в их естественной среде обитания.
Академик усадил нас, сел сам в легкое кресло возле телеэкрана и включил
его. Видимость была очень хорошей, хотя изображение не освещалось. Ночью
приматы моря плохо переносят яркий свет. В круге света они чувствуют себя