"Сергей Жемайтис. Побег (Главы из романа) " - читать интересную книгу автора

гостем, увлек его за рубку.
- Вот здесь совсем тихо, - сказал Фелимор. - Вы будьте великодушны и
еще раз извините меня за опрометчивый, если хотите, бестактный, глупый
поступок. Сейчас, все обдумав, я понял, что не имел права что-либо
предпринимать по отношению к вам, не посоветовавшись предварительно с вами.
- Я уже высказывал вам свое отношение. Но сейчас этот поход стал даже
мне нравиться.
- Вот и прекрасно! Какой вы груз сняли с меня! Последнее время я
наделал невероятное количество глупостей. И знаете, почему?
Никитин не успел ответить простодушному Фелимору. Из кормы миноносца
вырвался столб пламени. Теряя сознание, капитан-лейтенант почувствовал, как
у него онемели ноги от чудовищного удара в подошвы и он, как во сне,
поднимается в воздух.
Очнулся Никитин под водой и опять, как во сне, инстинктивно затаив
дыхание, стал выгребать на поверхность. Вынырнув и отдышавшись, принялся
сбрасывать с себя шинель и опять он это делал, еще не отдавая себе полного
отчета в том, что произошло и почему он очутился в воде. Вода была холодной,
но он еще не чувствовал этого, работая руками и ногами, чтобы удержаться на
поверхности, и оглядываясь вокруг в надежде найти обломок или спасательный
круг. Под руку попало весло. Он лег на него грудью, весло тонуло, но это уже
была опора на первое время. Началась довольно сильная зыбь. Поднявшись на
гребень волны, Никитин увидел в десяти футах дверь и поплыл к ней. Нашел
ручку и, ухватившись за нее, понял, что может держаться так довольно долго.
И тут впервые почувствовал, как холодна вода. Все это время он
прислушивался, стараясь услышать чей-либо голос. Стояла жуткая, пугающая
тишина. "Никого. Бедный Фелимор", - подумал он и понял, что оглох. Он не
слышал ни свиста ветра, ни шума волн. Ударил рукой по воде и не услышал
всплеска.
- Час от часу не легче, - сказал он, не слыша своего голоса, и стал
трезво обдумывать положение. Самое большее, он продержится на этой двери до
рассвета - и то если привяжется к ручке ремнем. Температура воды не выше
пятнадцати градусов, она вытянет из него все тепло, лишит подвижности,
закоченевшие руки перестанут слушаться...
"Лучше не думать об этом, а бороться. Надо найти что-либо посолиднее.
Обломок шлюпки, пояс", - и он стал толкать дверь, с каждым рывком подвигаясь
на несколько дюймов.
"Так, пожалуй, лучше, - подумал он. - Силы у меня еще есть. Что с моими
ушами?" Он тряхнул головой и вдруг почувствовал, как из ушей вылилась
"горячая" вода, и он стал с трудом различать голоса моря. И как будто где-то
далеко-далеко крик тонущего. Николай Павлович, прислушиваясь к замирающему
голосу, стал энергичней толкать свою дверь туда, откуда доносился крик.
- Да сюда же, сюда! Боже мой, куда вы плывете? - услышал он совсем
ясный и как будто знакомый голос справа от себя и увидел силуэт человека,
стоящего по пояс в воде.
Николай Павлович закрыл глаза, с ужасом подумав: "Галлюцинации, конец!"
- Ну что вы, что с вами? Плывите ко мне, я в лодке! Ну, пожалуйста...
"Фелимор! Славный Фелимор!" - пронеслось в сознании Никитина.
Лейтенант стоял в затопленном спасательном боте совсем рядом и
протягивал руку. Он помог Никитину перебраться через борт.
Шлюпка зачерпнула воды, но осталась на плаву: по ее бортам были вделаны