"Андре Жид. Возвращение из СССР" - читать интересную книгу автора

Группе морских офицеров на борту крейсера, который привел меня в
восхищение ("полностью построен в СССР"), я осмеливаюсь заметить, что, по
моему мнению, во Франции лучше знают о событиях в СССР, нежели в СССР о том,
что происходит во Франции. Поднялся неодобрительный ропот: "Правда"
достаточно полно обо всем информирует. И вдруг резко какой-то лирик из
группы: "В мире не хватило бы бумаги, чтобы рассказать обо всем новом,
великом и прекрасном в СССР".
В этом же образцовом "Артеке", раю для образцовых детей - вундеркиндов,
медалистов, дипломантов (поэтому я предпочитаю ему многие другие пионерские
лагеря, более скромные и менее аристократические), - тринадцатилетний
мальчик, если я не ошибаюсь, прибывший из Германии, но уже усвоивший здешний
образ мыслей, показывает мне парк, обращая внимание на его красоты:
"Посмотрите, еще недавно здесь ничего не было... И вдруг - лестница. И
так повсюду в СССР: вчера - ничего, завтра - все. Посмотрите вон на тех
рабочих, как они работают! И повсюду в СССР такие же школы и пионерские
лагеря. Разумеется, не все такие красивые, потому что "Артек" в мире только
один. Сталин им специально интересуется. И все дети, которые приезжают
сюда, - замечательные.
Скоро вы услышите тринадцатилетнего мальчика, который будет лучшим
виолончелистом в мире. Его талант уже так высоко ценят у нас, что подарили
ему редкую виолончель очень известного старинного мастера12.
А здесь! Посмотрите на эту стену! Разве подумаешь, что ее построили за
десять дней!"
Энтузиазм этого ребенка такой искренний, что я не хочу обращать его
внимание на трещины в этой наспех возведенной стене. Он хочет видеть только
то, что вызывает в нем гордость. В восхищении он добавляет: "Даже дети этому
удивляются"13.
Эти детские речи (внушенные, зaучeнныe, может быть) показались мне
настолько характерными, что я в тот же вечер их записал и теперь
воспроизвожу здесь.
Я не хотел бы, однако, кому-нибудь дать повод подумать, что других
воспоминаний об "Артеке" у меня не осталось. Слов нет, этот детский лагерь -
чудесный. Расположенный в прекрасном месте, очень хорошо спланированный, он
террасами спускается к морю. Все, что можно придумать для блага детей, для
их гигиены, спортивных занятий, развлечений, отдыха, - все рационально
устроено на площадках или на склонах холмов. Все дети дышат здоровьем,
счастьем. Они были очень разочарованы, когда узнали, что мы не можем
остаться на ночь: в честь нас был приготовлен традиционный костер, деревья
на нижней террасе украшены транспарантами. На вечер была назначена
разнообразная программа - песни, танцы, - но я попросил, чтобы все было
закончено к пяти часам, нужно было вернуться в Севастополь до наступления
ночи. И, как оказалось, хорошо сделал, потому что в этот вечер заболел
сопровождавший меня Эжен Даби. Ничто, однако, не предвещало болезни, и он
мог беззаботно наслаждаться спектаклем, который нам предложили дети, в
особенности танцем маленькой таджички по имени, кажется, Тамара - той самой,
которую обнимал Сталин на громадных плакатах, расклеенных по всей Москве.
Невозможно выразить прелесть этого танца и обаяние исполнявшего его ребенка.
"Одно из самых дивных воспоминаний об СССР", - говорил мне Даби, так же
думал и я. Это был его последний счастливый день.
Отель в Сочи - один из самых приятных. Превосходный парк. Пляж -