"Петер Жолдош. Сверхзадача" - читать интересную книгу автора

- Причина?..
- Неисправность реле в первой системе, ложный сигнал. Реле сгорели
полностью, большего определить невозможно.
Норман, чуть заметно кивнув, сделал передышку, видимо, размышляя.
Затем слипшиеся веки приоткрылись на узенькую щелку. Гилл понимал,
какой муки стоило Норману это едва заметное движение. И главное,
напрасное.
- Почему... кругом... темно?
Гилл молчал, не зная, что ответить. Норман снова закрыл глаза.
- Понимаю... Я ослеп... Гилл, где данные?
Взрыв судорожного кашля не дал ему продолжить. После короткой паузы
кашель сменился приступом удушья, еще более мучительным. Норман опять
потерял сознание. Гилл взял его бесчувственную руку, нащупал пульс.
Сердце билось учащенно, словно рывками, но еще работало. Он жил. На
экранах телеприемников, развешанных вокруг по стенам, яркая зелень
окружавших "Галатею" первобытных лесов постепенно сменилась
иссиня-черными тонами. Дневное светило, очевидно, уже скрылось за
горизонтом, наступил вечер. "Когда наступит мой час, я выйду", -
подумал Гилл. Он не мог этого объяснить, но умереть в чреве "Галатеи"
ему не хотелось. Он выйдет на волю, пройдет по поляне, среди таких же
зеленых, как на Земле, кустов, поднимет лицо навстречу ласковым лучам
чужого солнца. Если будет дождь, все равно хорошо...
Но до той поры необходимо сделать еще множество дел.
В ближайшие тридцать - сорок лет вторичное излучение от стержневых
реакторов в нижнем отсеке постепенно пробьет себе дорогу сквозь
защитные стены, распространится по всему кораблю, затем, как плесень,
переползет на живую почву планеты. Через какое-то время и его скелет
сделается радиоактивным. Одна только защитная система Большого Мозга
способна оказать этой слепой силе стойкое сопротивление. Все данные и
результаты, полученные экспедицией, необходимо ввести в его
электронную память. Чтобы тем, которые будут после них, не нужно было
бы начинать все сначала.
Материалы, собранные Сидом и Максимом по их специальностям, -
астрономии, астрофизике и геологии, - были зафиксированы на
микрофильмах, перевод их в память Большого Мозга не составил особого
труда. Гилл уже почти покончил с этим, когда почувствовал, что
действие допинга начинает ослабевать. Бодрость сменилась усталостью,
живость восприятия - безразличием. Он пошарил в карманах в поисках
новой таблетки фортфера, но когда поднес ее ко рту, подступила
тошнота. Взглянул на циферблат - прошло двенадцать часов. Так, все
правильно. И, несмотря на отвратительное самочувствие, ощутил прилив
какой-то странной успокоенности. Все симптомы первой фазы лучевой
болезни налицо: слабость, головокружение, тошнота. Значит, он не
ошибся, все идет правильно.
Головокружение усилилось; чтобы сдержать рвоту, он вынужден был
откинуться в кресле, переведя его в полулежачее положение. Виски
сдавило словно раскаленным обручем, затем боль перекочевала вглубь,
заколошматила острыми молоточками где-то внутри. Однако все пока не
так серьезно. Несколько часов сна, и ему станет лучше. Сделав над
собой усилие, Гилл сосредоточил внимание на пульте управления