"Юрий Александрович Жуков. Люди сороковых годов " - читать интересную книгу автора

пришлось: поздно вечером командир танкового полка собрал всех командиров и
приказал всем быть в казарме. Никто этому не придал особого значения. А в
24.00 была объявлена тревога. Тут же мы заправили свои тяжелые машины
горючим и вывели их на полигон.
Думали, что это - учение, а оказалось нечто совсем другое. На
полигоне танки выстроились в ряд. Возле каждого танка две полуторки со
снарядами и патронами. Началась погрузка боекомплектов.
День 22 июня обещал быть чудесным: взошло солнышко, чистое ясное
голубое небо. Ни одной тучки. А над Львовом разразилась гроза - и на земле и
в воздухе.
Неподалеку от нас находился аэродром. Над ним творилось что-то
непонятное: в небе летали истребители. Они гонялись друг за другом, стреляя.
Что-то горело. Начали падать самолеты, объятые пламенем и дымом. На все наши
вопросы командир полка отвечал нам одно и то же: "Маневры начались". Но
вскоре и над нами появились эти "участники маневров" с черными крестами на
крыльях. Они проносились над танками, стреляя из пулеметов и сбрасывая
бомбы. Одна машина была разбита. Тогда все стало понятно: война!
Полку удалось уйти в соседний лес. Там мы и закончили укладку
боекомплектов. Остаток дня и всю ночь совершали марш и к утру прибыли в
Броды, где уже шли тяжелейшие бои. Кругом стоял сплошной грохот и полыхало
зарево пожаров. В тыл непрерывным потоком шли санитарные машины с ранеными и
грузовики, а навстречу двигались свежая пехота, танки и артиллерия.
Подход танков радовал пехоту. Только и слышалось: "Вот сейчас
дадим! Вот сейчас попрем!" Дух был боевой. Три дня напряженных боев не
принесли успеха немцам, они понесли большие потери. Но и наши потери были
велики. В это время гитлеровцы прорвались на флангах и начали нас обходить.
Рядом с моей машиной все время находился броневик, и мы с его
командиром начали обсуждать создавшееся положение. Вдруг появился наш
небольшой самолет У-2. Он долго кружился над нами и сел прямо на шоссе.
Летчик, старший лейтенант, взволнованно сказал нам, что ему приказано любой
ценой уничтожить склады, находящиеся неподалеку за лесом. Но как он мог это
сделать в одиночку? Летчик попросил нас помочь ему.
Поехали на броневике туда. Обошли помещения и часть территории.
Там были огромные бензохранилища, прямо под открытым небом штабеля авиабомб.
Не оставлять же все это немцам!
Мы отъехали на километр... Видим, что к складам уже приближаются
фашисты. Три метких выстрела из пушки броневика по большим бензобакам и
штабелям с бомбами... В небо взвился столб пламени и черного дыма, и все
загрохотало. Летчик сделал снимок и обнял нас. Его "стрекоза" на шоссе уже
запылала. Мы взяли летчика с собой и догнали нашу отходившую колонну. Утром
мы встретили какую-то другую танковую часть. Нам были рады, а мы радовались
вдвойне. Вместе с этой частью стояли в засадах, ходили в контратаки, но все
же отступали.
Во время боя у города Рогачева мой танк был подбит и сгорел.
Экипажу удалось выскочить. Сняли с центральной башни зенитную пулеметную
установку, и дальше начались хождения по мукам: всего нас собралось десять
танкистов с одним пулеметом! Одиннадцатый был убит. Воевали в пешем строю.
Строили оборону, ловили десантников. Одним словом, отступали, обороняясь. На
подступах к Бердичеву к нам подошла группа командиров и с ними генерал.
Поинтересовался, почему танкисты в окопах? После того как мы доложили о