"Валентина Журавлева. Над пустыней Хила " - читать интересную книгу автора

Он искал слов - и не находил. То новое, человеческое, что, отвергая
смерть, поднималось в его сознании, еще не могло быть выражено словами,
потому что он никогда не понимал и не принимал этих слов. В мозгу метались
обрывки фраз, беспомощные, нелепые. Он хотел крикнуть - но не мог, ибо не
было слов, - что ему, Джону Гейли, всего двадцать восемь лет, что ему нельзя
умирать, что он - пусть только все кончится благополучно - никогда не будет
летать. Нет, он будет летать, но без Бомбы...
- Бомба, - он нашел слово и поспешно повторил его. - Бомба! Проклятая
Бомба...
Он замолчал. Других слов не было. Капитан Джон Гейли верил во
всемогущество Бомбы. И стоило ему произнести это слово, как память тотчас же
вытолкнула целые параграфы инструкций и наставлений, крикливых и назойливых,
как реклама, десятки, сотни цифр. Он мотнул головой, отгоняя цифры, как
отгоняют мух, И увидел в иллюминаторе "Циклоны".


[Image002]


Две маленькие черные точки, оставляя за собой грязный дымный след, шли
навстречу "Атланту". Гейли инстинктивно вцепился в штурвал. Но, едва
прикоснувшись к холодной пластмассе, он почувствовал, что штурвал сам идет
туда, куда он хотел его передвинуть - назад и вправо. Самолет,
разворачиваясь, набирал высоту. Автоматы видели опасность.
Гейли сейчас же отпустил штурвал. Он знал: электронная система защиты
справится с "Циклонами" лучше человека.
"Циклоны" приближались. Как псы, спущенные с цепи, они гнались за
самолетом, повторяя каждый его маневр. На приборной доске вспыхнула белая
лампочка. Инфракрасный пеленгатор, управляющий хвостовыми пулеметами, открыл
заградительный огонь. "Атлант" на максимальной скорости уходил дальше в
глубь пустыни Хила.
Белая лампочка на приборной доске мигнула и погасла. "Циклоны"
прорвались к "Атланту", и электрическая система защиты прекратила огонь -
взрыв снарядов на короткой дистанции был опасен.
Штурвал дернулся, резко пошел назад. Летчика вдавило в кресло.
Обреченный самолет - как мог - вел отчаянную борьбу с "Циклонами". Это был
каскад сложных фигур - разворот, пикирование, снова разворот, вираж... В
иллюминаторах на мгновение возникала вздыбленная желтая земля, исчезала,
сменяясь ослепительной синевой неба, и опять появлялась, круто уходя куда-то
в сторону.
Гейли зажмурил глаза - крепко, до боли. Время исчезло. Остался только
яростный, скрежещущий рев моторов. И, когда этот рев сменился привычным
ровным гулом, летчик открыл глаза.
Самолет шел над пустыней Хила. "Циклоны" выдохлись, отстали. Но на
экране обзорного локатора со всех сторон тянулись к центру светлые черточки.
Их было очень много. Десятки, может быть, сотни новых "Циклонов" рвались к
самолету с севера, с юга, с востока, с запада.
Гейли понял: через полторы минуты "Циклоны" вцепятся в самолет,
разорвут его в клочья. Может быть - но это был один шанс из миллиона - ему
удастся выпрыгнуть из разбитого самолета.