"Г.Зиммель. Понятие и трагедия культуры " - читать интересную книгу автора

механическая причина позднейших преобразований, - точно так же жизнь в
некотором смысле охватывает и свое будущее, никакой аналогии чему не может
быть найдено в области неорганического. Каждый момент наличного бытия
организма, способного расти и размножаться, содержит в себе и свою
позднейшую форму, причем с такой внутренней необходимостью и
преднайденностью, с которыми даже рядом невозможно поставить свойства
скрученной пружины - в сравнении с ее освобожденным состоянием. В то время
как все неживое обладает одним только моментом настоящего, живое - в
отсутствие каких-либо аналогий - простирается на прошлое и будущее. Все
душевные движения вроде воли, долга, призвания, надежды есть духовные
продолжения основной характеристики жизни: содержать в своем настоящем свое
будущее, причем в особенной, заключающейся исключительно в процессе жизни
форме. И это касается не одних только частных явлений и воплощений: вся
личность, как единое целое, также несет в себе прочерченную как бы
невидимыми линиями картину, в случае реализации которой личность эта вместо
того, чтобы быть, так сказать, возможностью, становится полной своей же
собственной действительностью. С какою бы интенсивностью ни протекали
созревание и самоутверждение душевных сил в отношении единичных, так
сказать, локальных задач и интересов, над ними постоянно возвышается или же
их основанием является требование того, чтобы при всем том душевная
целостность как таковая исполнила заданное ею же самой обещание, а все
единичные образования оказываются при этом множеством путей, по которым
душа приходит к самой себе. Вот в чем состоит эта, ее можно было бы назвать
метафизической, предпосылка нашего практического и эмоционального существа
- как бы далеко от действительного состояния дел ни заводил нас этот
символический способ выражаться. Именно единство души не является просто
формальной связью, постоянно и единообразно охватывающей развитие ее
единичных сил; нет, посредством этих единичных сил осуществляется ее
развитие как целого, а этому развитию целого внутренне задана цель
достижения образованности в широком смысле, в отношении которой все
отдельные способности и совершенства являются средствами. И здесь о себе
заявляет первое, следующее пока что одному лишь формальному значению слова
определение понятия культуры. Мы все еще некультурны, когда создали в себе
то или иное знание или умение, и становимся культурными лишь тогда, когда
все они поставлены на службу развития этой связанной с ними, однако ни в
коем случае с ними не совпадающей центральной душевной инстанции.
Действительно, наши сознательные и отчетливые устремления относятся к
частным интересам и способностям, и в силу этого развитие всякого человека,
в меру именуемости каждой составляющей такого развития, представляется
пучком линий совершенно различной протяженности и распространяющихся в
самых различных направлениях. Однако человек становится культурным не по
мере достижения этими линиями своего полного, однако частного, завершения, а
лишь в силу то ли их значения для развития неопределимого личностного
единства, то ли этих же линий - в качестве самого такого развития. Или же,
выражаясь по-другому: культура есть путь от замкнутого единства через
раскрытое множество к раскрытому единству. Но как бы то ни было, речь здесь
может идти о развитии до состояния проявленности лишь того, что уже было
заложено в личности в качестве дремлющих в ней сил, намечено в ней самой в
качестве ее же идеального плана. Также и в данном случае обычное
словоупотребление указывает нам правильное направление. Мы говорим о