"Св.Иоанн Златоуст. О священстве" - читать интересную книгу автора

должен представлять в оправдание своих погрешностей величие этой чести, но
великое о нем попечение Божие должен обращать в побуждение к большему
преспеянию в добре. Получивший высокое достоинство, и поэтому считающий
дозволительным для себя грешить, делает не что иное, как старается
представить человеколюбие Божие причиною грехов своих, что говорить всегда
свойственно людям нечестивым и безпечно ведущим жизнь свою. Мы же не должны
так думать и впадать в одинаковое с ними безумие, но во всем стараться по
силам своим исполнять зависящее от нас самих и иметь и язык и ум
благоговейный. И Илий (от царствования мы перейдем теперь к священству, о
котором идет у нас речь) также не старался приобрести эту власть. А какую
пользу он получил от этого, что согрешил? Но что я говорю: не старался? Он
даже не мог, хотя бы и желал, избежать ея по требованию закона, потому что
он происходит из колена Левиина и должен был принять эту власть, нисходящую
по родовому преемству. Однако и он потерпел немалое наказание за своеволие
детей своих (1 Цар, гл. IV). Так и бывший первым священником иудейским, о
котором так много говорил Бог Моисею, за то, что не мог один противустать
безумию такого множества народа, не был ли почти у самой погибели, если бы
предстательство брата не удержало гнева Божия (Исход. XXXII)? Так как я
упомянул о Моисее, то благовременно подтвердить истину моих слов и
случившимися с ним событиями. Сам блаженный Моисей так далек был от того,
чтобы домогаться начальства над иудеями, что даже отказывался от
предлагаемаго, не соглашался на повеление Божие и разгневал Повелевавшаго
(Исход. IV, 13). И не только тогда, но и после, уже по принятии власти, он
охотно желал умереть, чтобы освободиться от нея: убий мя, говорил он, аще
тако твориши мне (Числ. XI, 15). И что же? Так как он согрешил при изведении
воды (Числ. XX, 12), то непрестанные его отказы могли ли защитить его и
склонить Бога к дарованию ему прощения? Не за другое ли что-нибудь он был
лишен обетованной земли? Не за другое что, как известно всех нам, а именно
за этот грех такой дивный муж не мог достигнуть того, чего достигли
подвластные ему, но после многих подвигов и изнурений, после такого
необычайнаго странствования, после сражений и побед, умер вне той земли, для
которой подъял столько трудов и, претерпев бедствия мореплавания, не
насладился благами пристани. Видишь, что не только похищающие (священство),
но и те, которые получают его по старанию других, не могут ничем
оправдываться в своих проступках. Если те, которые многократно отказывались,
когда Сам Бог избирал их, подверглись такому наказанию, и ничто не могло
избавить от этой опасности ни Аарона, ни Илия, ни того блаженнаго мужа,
святаго, пророка, дивнаго, кроткого паче всех человек, сущих на земли (Числ.
XII, 8), который беседовал с Богом как друг (Исх. XXXIII, 11), то нам,
которые столь далеки от его совершенства, едва ли послужит к достаточному
оправданию наше сознание, что мы нисколько не искали себе этой власти,
особенно когда многия из этих избраний бывают не по божественной благодати,
но по старанию людей. Бог избрал Иуду, и включил его в святой лик учеников
Христовых и даровал ему вместе с прочими апостольское достоинство и даже
предоставил ему нечто большее пред другими - распоряжение деньгами. И что
же? Когда он и тем и другим злоупотребил, - Того, Кого должен был
проповедывать, предал, и из того, чем поручено ему распоряжаться ко благу,
сделал худое употребление, то избежал ли наказания? Этим самым он еще
увеличил для себя наказание, и весьма справедливо, потому что даруемыя Богом
преимущества должно употреблять не на оскорбление Бога, но на большее Ему