"Св.Иоанн Златоуст. О священстве" - читать интересную книгу автора

опасностям неизбежно подвергается обращающийся среди людей. А возлюбивший
пустыню свободен от всего этого; если же иногда греховный помысл и
представляет ему что-нибудь подобное, то представление бывает слабо и скоро
может погаснуть, потому что зрение не доставляет извне пищи для пламени.
Монах боится только за себя одного, если же и вынуждается заботиться о
других, то о весьма немногих; а хотя бы их было и много, однако число их
всегда менее принадлежащих к церквам, и заботы о них гораздо легче для
настоятеля, не только по малочисленности их, но и потому, что все они
свободны от мирских дел и не имеют надобности пещись ни о детях, ни о жене,
ни о другом чем-либо подобном. А это делает их весьма послушными настоятелям
и позволяет им иметь общее жилище, где погрешности их тщательно могут быть
замечаемы и исправляемы; такой постоянный надзор наставников немало
способствует к преспеянию в добродетели.
4. Напротив, большая часть из подведомых священнику стеснена житейскими
заботами, которыя делают их менее расположенными к делам духовным. Поэтому
учитель должен, так сказать, сеять ежедневно, чтобы слово учения по крайней
мере непрерывностию своею могло укрепиться в слушателях. Чрезмерное
богатство, величие власти, безпечность, происходящая от роскоши, и кроме
того многое другое подавляет посеянныя семена; а часто густота этих терний
не допускает пасть семенам даже на поверхность почвы. С другой стороны,
чрезмерная скорбь, нужды бедности, непрестанныя огорчения и другия причины,
противоположныя вышесказанным, препятствуют заниматься божественными
предметами; что же касается до грехов, то и малейшая часть их не может быть
известна священнику; как он может знать их, когда большей части людей он и в
лице не знает? Такия неудобства сопряжены с обязанностями его в отношении к
народу; если же кто разсмотрит обязанности его в отношении к Богу, то
найдет, что те обязанности ничтожны: столь большей и тщательнейшей ревности
требуют эти последния. Тот, кто молится за весь город, - что я говорю за
город? - за всю вселенную, и умилостивляет Бога за грехи всех, не только
живых, но и умерших, тот каким сам должен быть? Даже дерзновение Моисея и
Илии я почитаю недостаточным для такой молитвы. Он так приступает к Богу,
как бы ему вверен был весь мир и сам он был отцем всех, прося и умоляя о
прекращении повсюду войн и усмирении мятежей, о мире и благоденствии, о
скором избавлении от всех тяготеющих над каждым бедствий частных и
общественных. Посему он сам должен столько во всем превосходить всех, за
кого он молится, сколько предстоятелю следует превосходить находящихся под
его покровительством. А когда он призывает Святого Духа и совершает страшную
жертву и часто прикасается к общему всем Владыке; тогда, скажи мне, с кем на
ряду мы поставим его? Какой потребуем от него чистоты и какого благочестия?
Подумай, какими должны быть руки, совершающия эту службу, каким должен быть
язык, произносящий такия слова, кого чище и святее должна быть душа,
приемлющая такую благодать Духа? Тогда и ангелы предстоят священнику, и
целый сонм небесных сил взывает, и место вокруг жертвенника наполняется ими
в честь Возлежащаго на нем. В этом достаточно удостоверяют самыя действия,
совершаемыя тогда. Я некогда слышал такой разсказ одного человека: некоторый
пресвитер, муж дивный и неоднократно видевший откровения, говорил ему, что
он некогда был удостоен такого видения, именно во время службы вдруг увидел,
сколько то было ему возможно, множество ангелов, одетых в светлыя одежды,
окружавших жертвенник и поникших главами, подобно воинам, стоявшим в
присутствии царя. И я верю этому. Также некто другой разсказывал мне, не от