"Анатолий Павлович Злобин. На повестке дня (повесть-протокол)" - читать интересную книгу автора

коллега, не прав. Играет в левака.


13.38

- Слово имеет товарищ Рябинин. Дайте объяснения комитету о своих
деяниях.
Вот и дождался я своего героя... Настроение у меня мрачное.
К трибуне выходит невысокий мужчина с оплывшим водянистым лицом:
наверное, от пива. Волос на голове сохранилось минимальное количество, они
полупрозрачной пленкой прикрывают череп. Руки короткие, с мясистыми
пальцами: видно, мясоед. На лице застыло выражение обреченной покорности. С
таким выражением лица только могилу самому себе копать...
- Товарищи члены комитета, - голос у Рябинина оказывается звонким и
чистым, - в ресторане "Пражском" имели место два случая недолива в части
пива и один случай в части коньяка...
- Только два и только один? - наивно удивляется Воронцов.
- В актах записано только три случая. Больше нарушений не фиксировали,
хотя я сам лично проверяю работу буфетчицы Катиной...
- Ну, а как же с этими тремя случаями? - многозначительно спрашивает
Воронцов.
- Недолив пива возник по причине неисправного насоса, который дает
высокое давление, от которого образуется избыточное наличие пены...
- Зачем вы объясняете нам, как надо недоливать, мы это и без вас
знаем. - Прищурив глаза, Воронцов в упор глядит на Рябинина.
- С буфетчицей Катиной проведен инструктаж, ей дано строжайшее
указание...
- А дальше что? Опять насос виноват?
- Товарищи члены комитета, - Рябинин не выдерживает взгляда Воронцова
и обращается в зал, - нам записали в акте систематические случаи, но мне
кажется, что было бы правильнее сказать: "Имели место отдельные факты
нарушений". - Рябинин тоже понимает нюансы канцелярского языка и пытается
смягчить обличительную формулировку, надеясь прикрыться ею и уцелеть.
- У нас здесь не конгресс лингвистов, - сухо бросает Воронцов. -
Записано так, как было на самом деле, нюансы оставьте себе на память.
В дальнем конце стола вскакивает Суздальцев:
- Вы лучше расскажите комитету, как была сорвана контрольная
закупка...


26

Семь часов вечера. В ресторан нетвердой походкой входят двое: уже
знакомые читателю Юрьев и Шилов. Кажется, они немного навеселе.
В большом и низком зале ресторана душно, народу битком набито. У иных
столиков уже стоят дополнительные стулья. Тонкая дымовая завеса
обволакивает зал. Слышен стук стеклянных кружек, разноголосый гомон,
сливающийся в общий, висящий куполом звуковой фон. Между столами с
подносами в руках снуют официантки в белых наколках и кружевных передниках.
Нетвердо стоя на ногах, Юрьев осматривает зап.