"Анатолий Павлович Злобин. Любой ценой (Очерк из цикла "Заметки писателя")" - читать интересную книгу автора

Каждый вечер собирались в номере полковника Шульгина и слушали его
рассказы. Наша дивизия названа Дновской. Мы освободили город Дно в феврале
1944 года. Командиру дивизии полковнику Шульгину было тогда сорок лет,
сейчас за восемьдесят. Но по-прежнему бодр наш командир.
- На исходе двадцать второго февраля стрелковые батальоны подошли к
городу Дно. Я поставил боевую задачу: брать город с ходу. Но это не
удалось. Город оказался хорошо укрепленным, пушки и пулеметы были
пристреляны по ориентирам. Я дал команду залечь и приступить к изучению
оборонительной системы противника. Конечно, город хотелось взять к
празднику Красной Армии. Тяжелые бои за город шли весь день. Немцы
контратаковали и снова отбросили нас в поле.
К вечеру 23-го почти весь город был в наших руках, но еще сохранились
очаги сопротивления. Немцам не хотелось оставлять теплых домов, а мороз был
тогда крепкий, градусов на двадцать. Наши бойцы, наоборот, рвались в тепло.
Затаив дыхание, мы слушаем старого полковника. Конечно, мы участвовали
в бою за город Дно, но у каждого была тогда своя конкретная цель. Я,
например, находился в двух километрах от города, на опушке леса, и вел
минометный огонь из крупноствольных минометов по команде командира батареи.
Сам я не видел даже, как ложились мины. Знал одно: коль мы ведем огонь,
значит, еще не взяли. О том же, что происходило в штабе дивизии, никто из
нас не догадывался. Правда прорвалась к нам сквозь десятилетия.
- Чем же кончилось? - не выдержал кто-то. - Ведь, кажется, мы взяли к
вечеру, Степан Степанович?
Старый полковник обвел присутствующих строгим взглядом.
- Удивляюсь я нынешним молодым: как это они не боятся докладывать?
Недавно включили меня в комиссию по приемке городского кафе. Там еще крыши
не начинали, а начальник в голос кричит по телефону: "Объект готов к сдаче,
можете присылать корреспондентов!" Лихой народ. Я после спрашиваю его: "Как
это ты не боишься? А если управляющий сам приедет и увидит?" Смеется: "Куда
он денется! Да он глаза нарочно закроет. Сегодня же тридцатое сентября,
конец квартала. Мы план закрываем". Ничего не боится. Полная
вседозволенность. Откуда она взялась? Мы на войне так не делали... В
половине второго ночи, - заключил Шульгин, - мы очистили город от
захватчиков, и тогда я сам доложил командующему: "Город Дно взят!"
- А он?
- Он ответил: "Праздник кончился".
Я слушал рассказ о том, как наша дивизия сделалась Дновской, и
вспомнилась мне иная военная история, принадлежащая иному времени.
1941 год. Западный фронт. Наши части отступают, чтобы не попасть в
окружение.
Мост через реку Присоха. Осталась единственная переправа в радиусе
пятидесяти километров. На посту сплошной поток: военные машины, фуры,
телеги остатки пехотных частей, женщины с детьми, повозка с ранеными,
мычащие коровы, машина со станками.
И мост захлебнулся. Полуторка наехала на легкую пушку, сцепились оси.
Настил надломился, провалилось колесо. Ближние машины пытались объехать, их
заклинило. Не видя того, что случилось, задние наползали во всю длину
моста, но в конце концов были вынуждены остановиться. Над мостом стоял
гвалт.
В этот момент к переправе подошел артиллерийский полк тяжелых