"Анатолий Павлович Злобин. Любой ценой (Очерк из цикла "Заметки писателя")" - читать интересную книгу автора

Грузовики 91 шт. 92 шт. 101,1

Честь нам и хвала, что мы такие умельцы. План сделан - и концы в воду.
На повестке дня - аплодисменты.
Или другой прием: остановка времени. 30 сентября будет продолжаться
еще много дней, пока не будут увязаны все неувязки. Это уже не план
корректируется - идет корректировка правды!
Выполнить план любыми средствами. Государство принимает на себя всю
ответственность за ту высшую цель, которая стоит перед нами. И если при
этом совершается некоторый нравственный упадок, то государство также готово
принять его на себя, ибо все делалось ради его высших интересов, ради его
нового подъема.
Но если совершается хотя бы малый упадок нравственности, то, может, и
не нужен никакой небывалый подъем.
Связь между материальным и нравственным возникает неотразимо - и столь
же закономерно рушится. Коль мы освоили в совершенстве воздушный вал и
научились быть с государственным планом запанибрата, сам собой просится
следующий шаг, вовсе крохотный, - с такой же вольностью обойтись с
государственным имуществом, повелевать им.
Приписка - родная сестра казнокрадства. Вот он, искомый стержень, за
который надо весь воз вытягивать.
Начиналось с дефицита товаров, а кончилось дефицитом нравственности.
Вседозволенность переросла в безнаказанность. Для очищения совести наиболее
застенчивых жуликов составили спасительный афоризм: казнокрадство есть
стихийная форма перераспределения национального дохода.
Мы строим коммунистическое общество, но не любой ценой. Если общество
будущего будет построено любой ценой, то оно окажется прежде всего против
человека.
Как не может быть на земле такого счастья, которое - любой ценой.


10. Центральная чернильница

Иду по Садовому кольцу дальше, дошагал до Самотечной площади, тут
можно двигаться двумя путями: если в машине, то напрямик по скоростной
эстакаде. А если пешком, то низочком, по забетонированной лощине.
Спускаюсь вниз. А навстречу мне приятель. Я к нему: сколько лет,
сколько зим, что с нами будет?
Он отвечает, приблизив физиономию к моему уху:
- Все забетонировано, ни щелочки... Смета составлена на века...
И заспешил в горку не оглядываясь.
А я задумался, стоя против шашлычной. Шашлыков там, конечно, не было.
А зачем они? Там торговали кипрскими баранами навынос. Не верю я в
непроницаемость железобетона. Все, что не меняется, перестает быть живым. А
мы, наоборот, стремимся стать многоголосыми, динамичными, приоткрытыми.
Готовы ли мы к тому, чтобы раскрываться дальше?
У нас всегда отдавался приоритет количественным показателям. Но брать
количеством - это все равно что штурмовать крепость в лоб и класть при этом
армию, как случалось на войне.