"Степан Павлович Злобин. Степан Разин (Книга вторая) [И]" - читать интересную книгу автора

Наумов возмутился:
- Сбесился ты, Тимофеич! На что нам суд! И без суда за такую измену
отрубим башки - так никто не взыщет. Али ты крестного своего пожалел?!
- Не бояре мы, тезка, - ответил Разин. - По казацтву весь круг решить
должен. Коли казни достойны - казним, а в казацком городе своевольство
творить не станем. Какая же слава про нас пойдет в казаках: обрали, мол, их
во старшинство, а они тотчас старой старшине башки долой!.. Отдай их судье
войсковому. Пусть принародно их судит, в кругу...
Наумов сердито плюнул и вышел.
Степан, сидя перед топившейся печкой, глядел в огонь и сосредоточенно
думал.
В другой половине избы Митяй собрал грамотных казаков, и они
переписывали атаманские письма, сидя при свете трескучих, чадящих свечей...
На другой день отплыли из Черкасска посланцы на Яик, в Царицын, в
Черный Яр, в Слободскую Украину и в Запорожье...
Около недели уже Разин сидел в Черкасске, когда вечером снова явился
Наумов. Промоченный проливным весенним дождем, он прискакал из берегового
стана, где жил, чтобы держать по степям разъезды.
- Тимофеич, вести большие! - сказал он. - За экие вести чарку -
согреться. Челобитчики наши, коих в Москву посылали, назад воротились.
Шестеро оборванных, измученных и исхудалых людей вошли в войсковую
избу, издрогшие под дождем.
- Батька, здоров! От царя поклон принесли. О здравии тебя спрошает! - с
издевкой сказал Лазарь Тимофеев {Прим. стр. 21}.
- Вишь, нас как подарил суконцем! - подхватил Ерославов, показывая свои
лохмотья.
- Тимошка! Тащи скорее вина, налей им по чарке, платье сухое на всех да
что поснедать, а сюда никого не пускай, - распорядился Степан. - Отколе
пришли? - спросил он, обращаясь к челобитчикам.
- Отколе пришли, там нас нету! - откликнулся кто-то из челобитчиков. -
У царя гостевали всю зиму. Никак отпустить не хотел, насилу уж сами ушли.
- Ну ладом, ладом говорите! Кошачьи усы, ты скоро? - торопил Разин.
- Даю, даю, батька!
Тимошка принес бутыль водки. Казак за ним внес каравай горячего хлеба,
окорок ветчины, затем появился ворох одежи. Стукнувшись чарками, весело
выпили, натянули сухие кафтаны.
- Ну, нагостились, батька, у государя. По гроб живота будем сыты! -
начал рассказ Тимофеев. - Царя не видали, конечно. Расспрашивал дьяк про
все. Бояре ходили слушать, тоже спрошали, где были, чем богу грешили. И
порознь и вкупе, всех вместе, спрошали. Огнем и кнутом грозили. Ну, нечего
брать греха, - не били, не жгли. Выговаривали вины: и в том-де, и в том-то
вы винны, и вас бы, мол, смертью казнить, а государь вам, вместо смерти,
живот даровал. А более вы-де на Дон не сойдете, а всех, дескать, вас
государь указал писать во стрелецкую службу, в астрахански стрельцы... "Ну,
мыслим, коль вместе в стрельцах - на миру ведь и смерть красна. Где батька -
там и мы"... Повезли нас...
- Да пейте, робята, ешьте! - подбодрил Степан.
- Спасибо, Степан Тимофеич. Твое здоровье! Мы ныне уж тем сыты-пьяны,
что дома у батьки сидим. Теперь уж не выдаст! - отозвался повеселевший Ежа.
- Ты, батька, слухай пока, - остановил всех Лазарь. - Вот нас повезли