"Эмиль Золя. Завоевание" - читать интересную книгу автора

аббатом и его матерью. Октав передразнивал старуху, показывал, как она
вытягивала шею, когда заглядывала в комнаты; Дезире хохотала.
Серж, более серьезный, заступился за "этих бедных людей". Обычно ровно
в десять часов, если не составлялась партия в пикет, Муре брал в руки
подсвечник и отправлялся на покой; но в этот вечер, несмотря на то, что уже
пробило одиннадцать часов, он и не думал ложиться спать.
Дезире уснула за столом, положив голову Марте на колени. Мальчики ушли
в свою комнату. А Муре все еще болтал, сидя против жены.
- Сколько ему, по-твоему, лет? - вдруг произнес он.
- Кому? - спросила Марта, которая тоже начала уже дремать.
- Да аббату, чорт возьми! Я думаю, лет сорок пять, а? Ну и здоровяк.
Ему бы не сутану носить! Из него вышел бы знатный карабинер...
Затем, помолчав немного, он продолжал размышлять вслух:
- Они, наверно, приехали с поездом, который приходит без четверти семь.
Значит, они успели только заглянуть к аббату Бурету и сразу же направились
сюда... Ручаюсь чем угодно, они не обедали. Это ясно. Если бы они пошли в
гостиницу, мы бы их заметили... Интересно, где они все-таки могли закусить?
Роза уже несколько минут бродила по столовой, ожидая, пока ее хозяева
уйдут спать, чтобы можно было затворить окна и двери.
- А я знаю, где они закусывали, - вмешалась она.
Муре с живостью обернулся к ней.
- Да, - продолжала она, - я поднялась наверх спросить, не надо ли им
чего-нибудь... Так как у них было тихо, я не решилась постучать и посмотрела
в замочную скважину.
- Это очень, очень нехорошо, - строго прервала ее Марта. - Вы отлично
знаете, Роза, что я этого не люблю.
- Да брось, пожалуйста! - вскричал Муре, который при других
обстоятельствах, вероятно, тоже не похвалил бы Розу за любопытство. - Вы
посмотрели в замочную скважину?
- Да, сударь, но я это сделала ради них же...
- Ну разумеется... Что же они такое делали?
- Так вот, сударь, они закусывали... Они ели, сидя на краешке складной
кровати. Старуха разостлала салфетку. Каждый раз, как они наливали себе
вина, они закупоривали бутылку и прислоняли ее горлышком к подушке.
- Что же они ели?
- В точности, сударь, сказать не могу. Но кажется, это был кусок
пирога, завернутый в газету. Были у них еще яблоки, но такие крохотные,
совсем никудышные.
- А разговаривали они между собой? Ты слышала, что они говорили?
- Нет, сударь, они не разговаривали... С четверть часа я стояла и все
смотрела на них. Но все это время они ни словечка не вымолвили! Все только
ели, ели.
Марта поднялась со стула и, разбудив Дезире, собралась уходить;
любопытство мужа было ей очень неприятно. Наконец он тоже решился встать. А
Роза, отличавшаяся набожностью, тем временем продолжала, понизив голос:
- Он, бедненький, наверно, очень проголодался... Старуха отламывала ему
огромные куски и с таким удовольствием смотрела, как он их ест... Теперь
хоть он уснет в чистенькой постели. Только бы его не беспокоил запах
фруктов. Воздух-то в комнате не очень хороший: такой кислятиной несет от
этих яблок и груш. А главное что комната совсем пустая: одна только кровать