"Эмиль Золя. Накипь" - читать интересную книгу автора

сундучке, в черном фраке и белом галстуке, терпеливо поджидал ее прихода. А
на следующий день, приблизительно около десяти часов утра, он, спустившись
вниз по парадной лестнице, проходил мимо швейцарской с таким видом, будто
возвращался после раннего визита к кому-нибудь из жильцов. Что же касается
его отца, то последний был вполне удовлетворен, если сын более или менее
аккуратно являлся к биржевому маклеру, у которого служил. Впрочем, как раз в
эту пору молодой Трюбло от двенадцати до трех часов пополудни проводил на
бирже. По воскресеньям ему иной раз случалось, зарывшись носом в подушку и
забыв обо всем на свете, проваляться целый день в постели какой-нибудь
горничной, и он чувствовал себя вполне счастливым.
- И это вы, будущий богач! - с брезгливой гримасой произнес Октав.
- Милый мой, - наставительно возразил Трюбло, - не говорите о том, чего
вы не знаете.
И он принялся расхваливать Жюли, статную сорокалетнюю бургундку;
правда, у нее лицо изрыто оспой, но зато роскошное тело. Если раздеть
поголовно всех дам, живущих в этом доме, то они, по сравнению с ней, тощие,
как палки, и ей даже в подметки не годятся. Да и вообще она женщина что
надо! И в доказательство он стал раскрывать ящики комода, показал шляпу,
разные побрякушки, сорочки с кружевами, по всей вероятности украденные у
г-жи Дюверье. Оглядевшись кругом, Октав действительно убедился, что комната
убрана с некоторым кокетством - на комоде виднелись коробочки из золоченого
картона; платья, висевшие на стене, были прикрыты ситцевой занавеской, -
короче говоря, налицо были все ухищрения кухарки, разыгрывавшей из себя
даму.
- Уж тут, как видите, стыдиться нечего... Если бы все служанки были как
она...
В эту минуту на черной лестнице послышался шум. Это была Адель, которая
поднялась наверх, чтобы вымыть себе уши, так как г-жа Жоссеран,
рассердившись, строго-настрого запретила ей прикасаться к мясу, пока она как
следует не вымоет уши мылом. Трюбло выглянул в коридор и узнал ее.
- Сейчас же закройте двери! - с беспокойством в голосе произнес он. - И
потише, пожалуйста!
Он насторожился, прислушиваясь к шагам Аделя, тяжело отдававшимся в
коридоре.
- Значит, вы живете и с ней? - изумленно спросил Октав, догадываясь по
внезапно побледневшему лицу Трюбло, что тот боится скандала.
На этот раз, однако, Трюбло смалодушничал.
- Да нет же, как можно! С этой грязной мочалкой!.. За кого вы меня
принимаете, милый мой?
Усевшись на край кровати, он, в ожидании, пока сможет окончательно
привести себя в порядок, умолял Октява ничем не выдавать своего присутствия.
И так они оба сидели, не шевелясь, пока неряшливая Адель отмывала себе уши,
на что потребовалось добрых десять минут. Они прислушивались к яростному
плеску воды в тазу.
- А ведь между этой комнатой и комнатой Адели есть еще одна, - шепотом
объяснил Трюбло Октаву. - В ней живет рабочий, который вечно отравляет
воздух в .коридоре своими похлебками с луком... Сегодня утром меня просто
затошнило от его варева... Теперь, видите ли, во всех домах помещения для
служанок отделяются тонкими, как папиросная бумага, переборками... Не
понимаю домовладельцев! По-моему, это даже и с точки зрения нравственности