"Эмиль Золя. Накипь" - читать интересную книгу автора

никуда не годится! Нельзя и пошевелиться в постели!.. До чего это
неудобно!..
Как только Адель спустилась вниз, к Трюбло вновь вернулась его
самоуверенность. Пригладив волосы помадой Жюли, он причесался ее гребенкой.
Когда Октав упомянул о чердаке, он во что бы то ни стало захотел пойти туда
вместе с ним, так как ему были отлично знакомы малейшие закоулки этого
этажа. Проходя по коридору мимо людских, он, как свой человек, называл имена
всех служанок. В конце коридора, рядом с комнатой Адели, помещалась Лиза,
горничная Кампардонов, - отчаянная девка, которая забавляется где-то на
стороне! Дальше следовала комнатка их семидесятилетней кухарки Виктуар. Эта
старая перечница была единственной из служанок, к которой он не приставал.
Комнатку дальше занимала Франсуаза, только накануне поступившая к Валери.
Возможно, что ее сундучок простоит всего какие-нибудь сутки под жалкой
железной койкой, на которой служанки сменялись с такой быстротой, что
приходилось осведомляться, здесь ли еще твоя девица, прежде чем забраться к
ней под теплое одеяло. Дальше жила дружная пара - муж и жена, находившиеся в
услужении жильцов третьего этажа, а за их комнаткой жил кучер этих самых
жильцов - молодцеватый парень, о котором Трюбло говорил с завистью красивого
породистого самца, подозревая, что тот не пропускает ни одной людской,
втихомолку устраивая свои делишки. Дойдя до противоположного конца коридора,
Трюбло указал на комнатку, занимаемую горничной г-жи Дюверье, Клеманс, к
которой ее сосед, лакей Ипполит, является каждую ночь как бы на правах
законного мужа. Дальше была дверь Луизы, пятнадцатилетней сиротки, взятой
г-жой Жюзер на испытание. Если у этой девчонки чуткий сон, она здесь
наслушается хороших вещей!
- Прошу вас, милый мой, оставьте дверь чердака открытой! Сделайте это
ради меня... - сказал он Октаву после того, как помог ему достать книги из
чемодана. - Понимаете, когда чердак открыт, всегда можно спрятаться там и
спокойно выжидать.
Октав, не побоявшись обмануть доверие Гура, вернулся в комнату Жюли
вместе с Трюбло, который забыл там пальто. Тут Трюбло хватился своих
перчаток и долго не мог их найти: он рылся в платьях, перетряхивал одеяла,
поднимая такую пыль и распространяя по комнате такой неприятный запах белья
сомнительной чистоты, что его приятель, не выдержав, распахнул окошко,
которое, как и окна всех кухонь в доме, выходило в узкий внутренний двор.
Октав высунул голову и поглядел в глубь этого сырого колодца, откуда,
словно из запущенной раковины, пахло жирными отбросами. Но внезапно
раздавшийся голос заставил его поспешно отпрянуть назад.
- Небольшой утренний обмен мнениями! - пояснил Трюбло, ползая на
четвереньках под кроватью в поисках своих перчаток. - Стоит послушать!
Говорила Лиза; перевесившись через подоконник, она обращалась к Жюли,
тоже стоявшей у окна, но двумя этажами ниже.
- Скажи, пожалуйста, на этот раз вроде как бы клюнуло, а?
- Как будто, - подняв голову, ответила Жюли. - Уж чего она не проделала
с ним! Только что брюки не стащила!.. Когда Ипполит вернулся из гостиной,
его чуть не вырвало...
- Что было бы, если б мы позволили себе хоть одну четверть всех этих
гадостей!.. - сказала Лиза и на минуту отошла от окна, чтобы съесть
принесенный Виктуар бульон. Они отлично ладили между собой, покрывая
взаимные грешки - горничная потворствовала пристрастию кухарки к бутылочке,