"Эмиль Золя. Разгром" - читать интересную книгу автора

французы, знаете ее так же плохо, словно какой-нибудь Китай... Помните,
Морис, моего двоюродного брата, Гюнтера - того, что прошлой весной приезжал
ко мне в Седан? Он мне двоюродный брат с материнской стороны: его мать,
сестра моей матери, вышла замуж в Берлине; так вот, он весь - ихний, он
ненавидит Францию. Он теперь призван на военную службу, он - капитан
прусской гвардии... Помню, когда я провожал его на вокзал, он резко сказал:
"Если Франция объявит нам войну, мы ее разобьем!"
Вдруг лейтенант Роша, который до сих пор сдерживался, в бешенстве
Просился к ним. Это был худощавый верзила, лет пятидесяти, с удлиненным
лицом и впалым щеками, загорелый, задымленный. Огромный нос с горбинкой
нависая над широким ртом, выражавшим вспыльчивость и доброту; жесткие седые
усы торчали и щетинились. Громовым голосом он заорал:
- Вы что здесь околачиваетесь и разлагаете наших солдат?
Жан не вмешивался в ссору, но считал, что лейтенант в сущности прав...
Сам уже удивляясь потере времени и беспорядку, он все-таки никогда не
сомневался, что пруссакам здорово всыплют. Дело верное: ведь войска пришли
сюда только ради этого.
- Да что вы, лейтенант! - в смущении ответил Вейс. - Я никого не
собираюсь разлагать... Наоборот, я бы хотел, чтобы все видели то, что вижу
я; ведь лучше знать, тогда можно все предвидеть и преодолеть... Так вот,
Германия...
Он говорил сдержанно, как всегда, и рассудительно изложил свои
опасения. После Садовой {Здесь произошло решающее сражение австро-прусской
войны 1866 года, закончившееся поражением австрийцев.} Пруссия усилилась,
национальное движение поставило ее во главе других германских государств;
это - молодая возникающая обширная империя, охваченная неудержимым порывом к
объединению; система всеобщей воинской повинности превращает всю нацию, в
обученную, дисциплинированную, армию, снабженную мощным снаряжением,
закаленную в большой войне, еще овеянную, славой молниеносной победы над
Австрией; эха армия знает, чего она хочет, ею командуют начальники, полти
сплошь молодые, она подчиняется главнокомандующему, который, по-видимому,
собирается обновить военное искусство и отличается необычайной
осторожностью, дальновидностью, и исключительной ясностью мысли. И радом, с
Германией он попытался показать, Францию, Французская империя обветшала; ее
еще приветствовали а дни плебисцита, но, она уже прогнила, до основания,,
ослабила чувство любви к родине, уничтожив свободу и став либеральной
слишком поздно: на свою же погибель; она вот-вот рухнет, как только не
сможет больше удовлетворять жажду наслаждений, которую сама, вызвала;
правда, армия ее славится замечательной природной храбростью, увенчана
лаврами побед в Крыму и в Италии, но развращена возможностью для
военнообязанных ставить взамен себя наемников, прозябает в рутине времен
африканской войны, слишком уверена в победе и поэтому не пытается овладеть
новой техникой; наконец, генералы ее большей частью посредственны, снедаемы
завистью друг к другу, а некоторые потрясающе невежественны, во главе же их
- император, больной, нерешительный, его обманывают, и он сам себя
обманывает, в этой страшной авантюре, в которую все бросились, закрыв глаза,
без настоящей подготовки, в ужасе, в смятении, словно стадо, которое ведут
на убой.
Роша слушал, разинув рот, выпучив глаза. Его огромный нос сморщился. И,
вдруг Роша расхохотался, расхохотался раскатистым, - смехом, от которого его