"Александр Ильич Зонин. Морское братство " - читать интересную книгу автора

скомандовал "Залп!"
Раз за разом вздрагивал корпус, море вспучивалось буграми, похожими на
гейзерные сопки, и в нижней палубе отчетливо слышали тысячекратно усиленный
звук разрыва полотна. Бомбы действовали без отказа. Но опять море ничего не
выбросило. Фашист, видимо, отказался от сближения с транспортами и удалялся
на норд.
А стремительный эсминец проскочил далеко в сторону от подводной
черепахи, и надо было изменить курс.
- Займите место в ордере охранения, - дал ратьером приказание Ручьев.
Но Долганов не мог и не хотел согласиться на партию вничью. Нарастающий звук
гонга дразнил новым сближением с лодкой, и акустик уверенно докладывал
несколько раз кряду один и тот же пеленг.
Вдруг Долганов сообразил: противник усвоил его маневр и в третий раз
рассчитывает, что бомбы полетят после проверки его места, когда "Упорный"
пойдет в обратный галс. Он принял решение атаковать, не изменяя своего
пеленга.
- Бо-ом-бы! - почему-то нараспев крикнул он, и немедленно Игнатов
подхватил:
- Бомбы то-овсь!
Еще бомбы одна за другой с всплеском уходили в струю от винтов, когда
торжествующим голосом Долганов приказал Колтакову начать циркуляцию. Борясь
с инерцией, толкавшей корабль на прежний курс, рулевой внимательно следил за
компасом. Стрелка обегала круг неравномерно, но быстро. Корабль, словно
насаженный на штырь, вращался по окружности. И море, только что вспучившееся
за ним, выбросило острые конусы последних больших бомб по носу. Большая
волна ударила в скулу и окатила расчет первого орудия. Впрочем, артиллеристы
не убежали; чем-то возбужденные, они возгласами и жестами показывали на
воду. Ветер отнес их слова, но Колтаков и сам увидел, что на опадающем
конусе блестят жирные пятна соляра.
Их становилось все больше. Стекаясь и сливаясь, они образовывали
серебристо-масляные озерки. И вдруг в центр самого большого из этих
выглаживающих воду озерков выскочили на поверхность, завертелись разные
предметы: пробковый жилет, пробковый матрац, какие-то пестро выкрашенные
жестянки.
Трап загрохотал под ногами Игнатова. В несколько прыжков он очутился
возле Долганова, и его ликующий мальчишеский голос поднялся над всеми:
- Потоплена! Потоплена! На дне уже. Убежден, что на дне.
Николай Ильич перевел рукоятки телеграфа на средний ход, назначил курс
и спокойно сказал:
- Игнатов, идите на свой пост, может быть, потребуется контрольное
бомбометание.
А предметов на воде становилось все больше. Артиллеристы подтянули
багром бескозырку, синее сукно которой намокло дочерна, и полосатый флагдук.
Из своей рубки выглянул акустик и, сияя, подмигнул соседнему
сигнальщику:
- Браток, как, пойдет ко мне орден?
- А может быть, немец для обмана выбросил барахло?
- Для обмана! Гляди, весь запас солярки на воде. По всем швам лопнула
акула. Да и взрыв был...
- Ну, уж так и быть, проверчу тебе дырочку, - снисходительно пообещал