"Александр Ильич Зонин. Морское братство " - читать интересную книгу автора

колбасами привязных аэростатов и беспорядочной мошкарой самолетов в воздухе.
Гул машин, всплески волн у скулы и форштевня на крутом крене заглушали все
другие звуки, но все же только вторили гонгу. Поглядывая на мостик и вновь
поворачиваясь к старшине - командиру поста сбрасывания бомб, - Игнатов в
рупор приказал приготовиться к бомбометанию на две глубины. Лодка должна
была оказаться между ярусами взрывов, если не удастся прямое попадание.
Старшина, широко расставив ноги, согнулся над сбегающей за корму
рельсовой дорожкой, словно в широкой струе воды, взбитой винтами, надеялся
увидеть противника. Потом поднялся и нетерпеливо стал сигналить: "Бомбы
окончательно приготовлены, можно начинать".
- Товсь, - отрубил в ответ Игнатов, а сам с мольбой и надеждой опять
кинул взгляд вверх на Долганова.
"Ну, - говорил его взор, - чего ты там медлишь? Смотри, ускользнет,
проклятая". Ему представилось, что прошло десять - пятнадцать минут, и,
подняв руку с часами, он удивился: с начала маневра прошло лишь две минуты с
секундами.
Николай Ильич проверил свои расчеты по указателю оборотов. Только
решив, что лодка осталась за кормой, он приложил мегафон к губам:
- Залп!
Игнатов глубоко вздохнул и фальцетом повторил:
- Залп!
Первая серия больших бомб гулко распорола морские глубины. Бомбы
стремительно полетели за борт и скрылись в воде, чтобы вновь огромными
всплесками взрыть борозду дороги за кораблем. Подводные раскаты догоняли
быстро уходивший эсминец и грохотали у бортов. По всем телефонным проводам
пронеслись быстрые, докладывающие и приказывающие голоса. Неестественно
звонким голосом Колтаков, стоявший на руле, повторил команды Николая Ильича:
- Есть так держать! Есть на румбе сто семьдесят четыре градуса!
Визиры и дальномеры обыскивали горизонт; на всхолмленное, высветленное
море пытливо глядели наблюдатели по секторам, комендоры главного калибра,
торпедисты на шкафутах, зенитчики на кормовом мостике и рострах.
Казалось, вместе с людьми и "Упорный" захвачен боевым азартом - его
стройный узкий корпус, с откинутой назад трубой, с бурунами у скул, с
кормой, уходящей во взбитую до пены воду, выглядел напряженным и
одушевленным существом.
Однако атака не имела успеха. Подводная лодка продолжала таиться, и,
может быть, противник продолжал медленно ползти к боевой цели, надеясь на
бесшумность электромоторов.
Долганов не обольщался: зачастую на лодки сбрасывали сотни бомб и не
добивались результата.
Он снова потребовал непрерывных докладов акустика и убавил ход до
среднего. Это облегчало прослушивание, хотя было связано с риском, что
противник решится выйти в контратаку. Ему казалось - лодка "ущучена": пеленг
корабля и вероятный пеленг подводной лодки сближались. "Упорный" должен
опять пройти над фашистом.
- Две серии! - крикнул Николай Ильич Игнатову. - И глядите, никаких
задержек в приготовлении бомб.
- Еще на три захода приготовлены, товарищ командир, - весело ответил
Игнатов. Затем повторил донесение с кормы - две серии больших на "товсь".
Под сообщение акустика, что лодка осталась за кормой, Долганов вновь